Гуманистическая историография в Италии. Эрудитская школа. Биографический жанр

Мы рассмотрели в предыдущих лекциях дна основных направления в гуманистической историографии Италии — риторическое и политическое.

Следует отметить, однако, что, говоря об этих двух направлениях, мы имеем в виду скорее типы историков, чем стадии » развитии историографии.

Теперь необходимо кратко остановиться на тех псторпках-гунацистах, которые пользовались известностью и гораздо меньшей степени, чем, например, Бруни или Макиавелли, но внесли в историографию некоторые новые методические приемы, оказавшие в конце XVI и в нача те XVII б. серьезное влияние на общее разбитие исторической науки

Я имею в виду терпеливых и кропотливых собирателей, которые рылись в археологическом итатерНале, занимались собиранием п сличением источников и воссозданием на нх основе истории средневековья. Их можно условно определить как представителей эруднтскоп школы в итальянской гуманистической историографии.

Типичным и наиболее крупным представителем этой довольно многочисленной школы историков был Флавио Бьопдо (1392—I 463), или. как он называл себя по-латыни, Флавий Блондус (Flavius Blotulus).

Бьопдо занимал второстепенные должности при папской курки и не играл крупной роли в политической жизни Италии. Это был добросовестный чиновник н кропотливый кабинетный ученый. Многие его труды посвящены археологии1. Основная работа Вьондо — «Восстановленный Рим» (1446)—тщательное исследование, касающееся топографии древнего и отчасти средневекового Рима. Пго труды — «Описание Италии по районам и провинциям» (1453), представляющее собой псторнко-географическую энциклопедию Италии, за исключением Южной Италии л Сицилии, п «Руководство для изучения археологических древностей» — также носят археологически-топографический характер.

Бьопдо принадлежит также большая историческая работа — «Дс.калы история со врсл]енп падения Римской империи» которую он писал с 1440 ко 1452 г. Интересно, что в этой работе он начинает изложение с 4)2 г.. т. с. с латы, близкой к принятой теперь дате падения Римской империи. Доводит Бьондо историю Италии до 1440 г.

«Декады...» состоят из 31 книги: 20 первых книг посвящены эпохе с 412 по 1400 г., а остальные ! 1 —сорока годам XV в. На первом плане стоит история Италии, но Бьондо некоторое внимание уделяет и истории других стран. Издана эта работа была уже после смерти Бьондо, и 1483 г.

Этот труд Бьондо резко отличается от гуманистической историографии риторического и политического направлений. Риторики в нем чрезвычайно мало, как равным образом мало н политики. Перед нами здесь не мыслитель и не писатель в том смысле, как этот термин понимали гуманисты, но лишь добросовестный собиратель фактов, и при изучении этого труда Бьондо складывается общее впечатление посредственности, неглубокой мысли, неглубокой учености, по весьма большого прилежания и эрудиции. Кажется, что это—подготовительная работа, собирание материала без какой бы то пи было попытки обобщения, однако как раз эта подготовительная работа сыграла немалую роль в ту эпоху. Если вспомнить некритическое отношение к источникам, характерное для всей средневековой историографии и отчасти унаследованное как риторической, так и политической школами историков-гуманистов, которые мало контролировали исторические источники, то кропотливое собирание материала п известная попытка хотя бы формальной его критики представляют собой уже важный шаг вперед, ступень к созданию будущей научной истории, Поэтому, если как историк Бьондо представляет собой совершенно ничтожную величину, то как собиратель материала и в известной степени как критик источников он. несомненно, знаменует собой определенный этап в развитии исторической науки.

В археологических трудах Бьондо также видно внимательное, кропотливое: собирание материала и в то же время — отсутствие какой-либо исторической перспективы при группировке этого материала. Нередко .материалы, взятые из совершенно разных эпох, поставлены у него рядом. В «Декадах...» Бьондо материал расположен в определенной хронологической последовательности, по этот материал не объединен ни определенным планом, ни определенной комполшкен. Изложение вялое, тусклое, оживляется лишь тогда, когда он переходит к любимому археологическому сюжету.

Если представить себе систему политических Идеи Бьондо, то получится нечто краппе наивное, элементарное. Правители им оцениваются лишь постольку, поскольку они создают мирное и покойное житие, которое способствует мирным v-ченым занятиям. Его совершенно не интересуют такие сюжеты, которые постоянно увлекали гуманистов всех направлении, как военная история, политический строй, гражданские добродетели. Римскую империю он весьма восхваляет, но в основном лишь за то, что она установила умиротворение (pax romatia), при котором, по его мнению, могла свободно развиваться культура.

В чем заключается критика источников у Бьондо? Она довольно элементарна, довольно груба, по в ней есть' некоторое рациональное зерно: Бьондо старается выделить по каждому вопросу наиболее древние, наиболее близкие к изображаемым событиям источники, полагая, что пизднейшне источники всегда удаляются от истины. Источники более позднего происхождении он проверяет с помощью наиболее древних источников. Разумеется, этот способ критики исторического материала далеко не совершенен. Ведь имеющийся налицо древний источник не всегда является древнейшим, а более поздний источник может базироваться на более древнем, но не сохранившемся материале. Но при всей своей элементарности этот прием исторической критики позволил Бьопдо опровергнуть ряд легенд, принятых в средневековой истории, например легенду о крестовом походе Карла Великого. На основании ближайших по времени свидетельств он опроверг также упорно державшееся мнение о том. что Петру Пустыннику принадлежала инициатива первого крестового похода.

Бьондо не мало сделал для познания древности и средних веков. И ничьи груды не были в такой мере использованы историкаMff-гуманистами, как труды Бьопдо, хотя, впрочем, они обычно даже не упоминали его в своих произведениях. Сам же Бьондо был в пренебрежении у современников, потому что его труды не выделялись новизной политических мыслей и не были написаны той блестящей гуманистической латынью, которая давала право на внимание со стороны гуманистически образованной публики.

Гуманистическая историография дала помимо образцов общей истории Европы, истории Италии и отдельных стран еще такую разновидность исторических сочинений, как биографии. Биография — это тот литературный жанр, который особенно развивается в эпоху гуманизма, выдвинувшего на первый план человеческую личность. Правда, гуманисты не выступили здесь новаторами. Известен ряд авторов биографий в античности; Плутарх, Корнелий Непот и особенно Светоний с его «Жизнеописанием двенадцати цезарей», который являлся образцом как для писателей раннего средневековья, так к для историков-гуманистов эпохи Возрождения.

Биографии позволяли вводить в историческую литературу новый материал. Мы отмечали выше, что в собственно исторических сочинениях итальянские гуманисты намеренно обходили всякие вопросы, касающиеся церковных дел. То же следует сказать и о вопросах культуры. В биографиях же эти моменты выдвигаются часто на первый план, поскольку в этот период создаются биографии не только светских политических деятелей, но также пап и различных художников и поэтов. Наиболее известным собранием биографий этой эпохи является знаменитая книга Джорджо Вазари «Жизнь наиболее известных художников. скульпторов и архитекторов»3, вышедшая в 1550 г., в которой биографиям наиболее известных итальянских художников'—от Чимабуэ до Тициана —• предпослан краткий обзор истории искусства более ранней эпохи. Здесь видна и некоторая попытка дать последовательную периодизацию истории искусства в Италии. Целью Вазари было собрать возможно больше интересных подробностей о жизни и творчестве отдельных представителей изобразительного искусства,

Вазари сам был художником и близко стоял к этим кругам. Отчасти на основании тех слухов и сплетен, которые ходили в кругах художников, отчасти по воспоминаииялт он н написал эти биографии. По-видимому, кое-что он прифантазировал для большей живости изложения, поэтому его биографиям можно доверять далеко не во всем.

Наряду с биографиями надо отметить и автобиографии, или мемуары, которые в то время появляются в среде писателей и художников Италии. Такова, например, знаменитая автобиография скульптора Бенвенуто Челлини, которая чрезвычайно ярко изображает не только весьма интересную личность ее автора, но и ту социальную, политическую и бытовую обстановку, в которой протекала его весьма бурная жизнь

Какие же можно сделать общие замечания по поводу историографии итальянского гуманизма?

Профессор Д. Н. Егоров в своих лекциях по историографии, рассматривая итальянскую гуманистическую историографию с точки зрения общего развития исторической науки, дает ей в общем отрицательную оценку. Он полагает, что итальянское Возрождение было антиисторично по своему существу. Эту антиисторичность он видит прежде всего в том, что в эту эпоху будто бы было отброшено без всякой критики, без всякого изучения, «зря», все средневековье, весь тот богатый исторический материал, который бил накоплен средневековыми историками. По мнению Егорова, историки эпохи Возрождения, лишенные нсякого историзма, не проводили никакого различия между временем Ромула и Нумы, с одной стороны, и Чезаре Борджна — с другой. {Это, конечно, намек на Макиавелли.) Егоров особенно подчеркивает так же тенденциозность писателей Возрождения, которую объясняет тем, что они писали по найму, по заказам тех или иных государств и государей5.

Такой приговор представляется чересчур суровым и даже неожиданным после той высокой опенки, которую дает тот же Д. Н. Егоров более ранней эпохе, находя у писателей средневековья, особенно у Гви-берта Ножапского, все приемы исторической критики. Не будем возвращаться здесь к характеристике средневековых хроник. Напомним лишь, что термин «историческая критика» едва ли приложим к тем отдельным критическим замечаниям по адресу других авторов и источников, которые имеются у Гвиберта Ножацского s.

Приступая к рассмотрению итальянской гуманистической историографии, я указывал, что едва ли ее можно считать научной. Однако вместе с тем, очевидно, что она внесла много нового в историографию п, в частности, дала первые, пусть еще очень слабые, ростки научного исследования и явилась поворотным моментом в развитии историографии.

Историография эпохи Возрождения создала совершенно новую светскую концепцию истории, новую, более близкую к науке периодизацию истории, которая в несколько видоизмененном виде сохранилась и до нашего времени. Эти новые представления, выработанные гуманистической историографией, несомненно, были большим шагом вперед по сравнению со средневековой историографией более раннего периода. Представителям гуманистической историографии был свойствен известный реализм в подходе к истории.

Мне могут возразить, что трудно говорить о реалистическом изображении истории у Бруни, который всегда подчиняет свое повествоваline требованиям риторики, что у некоторых хронистов, например у Виллани, мы находим гораздо более реалистическое изображение событий. С этим нельзя не согласиться. Но вместе с тем v многих историков эпохи Возрождения, особенно у Гвиччардини, Макиавелли, во многих биографиях этого времени мы видим яркие примеры реалистического изображения истории, редко встречающиеся у средневековых авторов.

Мел уже заметили, что гуманистическая историография сделала важный шаг вперед в деле развития приемов исторической критики. Такие авторы, как Л. Валла, Ф. Бьондо и многие более мелкие представители школы эрудитов-собирателей, внесли большой вклад в дальнейшее развитие историографии как области научного знания. То же относится к деятельности историков-гуманистов, как собирателен и систематизаторов средневековых рукописей, монет, археологических материалов 1.

Уже по одному этому несправедливо обвинять историков-гуманистов, как это делает Д. II. Егоров, в том, что опи просто отбросили средневековье без рассмотрения и изучения этого периода. Мы видим, что они, напротив, впервые стали рассматривать средние века как особый исторический период, которому была посвящена значительная часть их: исторических сочинений. Многие нз них (например, Валла, Бьондо) тщательно изучали средневековые источники.

Другое дело, что историки XV—XVI вв., как и гуманисты вообще, слишком резко противопоставляли свое время средневековью, которое казалось им эпохой упадка культуры н господства суеверий. Разумеется. опи допускали известные преувеличения, отрицая какое-либо положительное значение этого с их точки зрения мрачного периода истории и превознося безоговорочно свою эпоху, по это вовсе не значит, что опи пренебрегали изучением истории средних веков и не знали этой эпохи.

Со второй половины XVI в. можно говорить о постепенном упадке и замирании гуманистической культуры в Италии, но именно с этого времени начинается победоносное шествие гуманизма по другим странам Европы.