Арабы, исламисты и исламский экстремизм.

Арабы, исламисты и исламский экстремизм. Арабский мир — это мир исламский. Еще вначале XX столетия в исламском мире не существовало столько серьезных противоречий, сколько их приходится на начало XXI столетия. Все связано с процессом политизации исламского движения в арабских странах, который получил развитие в 20-х, 30-х годах, но особенно бурно политизация ислама проходила в 50-е и 60-е годы. Всплеск исламских движений был определен в религиозных кругах как «исламский ренессанс», как новое возрождение величия мусульманской веры. Идеи создания исламских государств, исламской экономики, исламского права и морали были ответом религиозных лидеров на сложные противоречия в арабском мире.
Возникает вопрос: в чем причины столь активной политизации ислама и мусульман в современном мире? Во-первых, это связано с потерей идеологических ориентиров, связанной с разочарованием в идеях арабского единства, арабского национализма и социализма. Временное подражание Советскому Союзу, ориентация на советскую экономическую модель не принесли ожидаемых успехов. Для многих арабов рассвет оказался ложным. Рухнул и распался Советский Союз, но все же осталась мечта о национальном достоинстве, лучшем будущем. Эта мечта трансформировалась в активизацию мусульманских политических движений. Во-вторых, для большинства арабов, которые больше заботятся о хлебе насущном, враждебны рыночная экономика и капиталистическая модернизация, которые принесли в арабский мир социальную дифференциацию, ликвидацию традиционного образа жизни и чуждые, с точки зрения ислама, бытовые правила. Само капиталистическое развитие в арабских странах было деформированным и уродливым. Эта ситуация привела к антизападным революциям и послужила стимулом для мощного возрождения религиозно-политических движений.
Пытаясь найти новый вариант социального и экономического развития, традиционалисты указывают на особый «исламский» путь развития, который представляет определенную альтернативу западноевропейскому пути развития. По их мнению, мусульманский мир пришел в упадок не потому, что опоздал вступить на западный путь развития, а потому, что забыл «истинную веру», учение Пророка, впал в грехи. Возвращение «золотого века» должно принести не реформирование экономики по западному образцу и использование элементов общественно-правовых норм западной технологии, а обращение к первоосновам, к истинному исламу, к Корану и Сунне. Возрожденная вера должна вернуть исламскому миру военную мощь, достоинство и процветание. Сторонников этого направления в политической и идеологической сферах в 70-е и 80-е годы стали называть фундамента листами, а чуть позже — исламистами.
Современный исламизм в основу своего движения ставит борьбу за власть. В Коране на этот счет есть лишь обобщенные высказывания. Основной его постулат: власть нисходит от Бога. Знатность, богатство и другие отличия здесь первостепенной роли не играют. Тот, кто сможет захватить власть, имеет расположение и благословение Всевышнего. Поэтому борьбу за власть любыми средствами и способами исламисты считают вполне приемлемой. Этому способствуют издавна существующие политические структуры арабских стран. Так уж сложилось, что в странах арабского Востока имеют место либо династическая передача власти (Саудовская Аравия, ОАЭ, Кувейт, Иордания), либо установившийся семейно-клановый тип власти (Ирак, Сирия), либо жесткие авторитарные режимы (Египет, Ливия).
Однако в методах борьбы за власть исламизм не представляет единого движения. В ходе исторических процессов на арабском Востоке в мусульманской среде образуются два крыла. Одно, реформистское, умеренное, изначально ставило задачи совместной борьбы против колониализма и неравноправия народов. Это крыло в современном мире выступает за религиозную терпимость, за сотрудничество с властями в целях достижения технического и социального прогресса. Умеренное крыло выступает против терроризма и насилия в борьбе за политическую власть. Правда, в среде «умеренных» давно не стихают споры по вопросу дальнейшего развития арабских народов. Одни, сторонники модернизации и европеизации призывают к почти безоговорочному принятию западной цивилизации, оттолкнув все исламское наследие как отжившее прошлое, другие, напротив, являются ревнителями национальной, религиозной самобытности, «особого исламского пути развития». Между крайними направлениями, европеизации и американизации, до полного отрицания западной модернизации существует множество течений общественно-политической мысли, отнюдь не разделенных глухой стеной. Общим является интерпретация старых положений Корана и Сунны, якобы все новейшие идеи давным-давно были изобретены самими мусульманами. Важно также, что эти направления в исламе стремятся к модернизации арабских государств, стремятся приспособить экономику и социальную структуру к требованиям современной эпохи.
Наибольшую опасность для арабов и всего мира представляет левацкий исламизм, или исламский экстремизм, который в борьбе за власть в своей практике использует тезис о том, что смертельная опасность исламу исходит не только от стран Запада, но и изнутри, из-за влияния «порочной» западной идеологии и культуры. Подлинные исламисты, по их утверждениям, должны стремиться к свержению существующих режимов и захвату власти. Как считают исламские экстремисты, в современных условиях хороши все средства борьбы за власть, включая различные формы подрывной деятельности вплоть до террора и партизанской войны.

Всегда в подрывной, террористической деятельности экстремистов используется миф о джихаде, священной войне против внешних врагов, особенно против «неверных». В арабской среде это воспринимается не только как защита национальных интересов, но и как возвращение к истокам ислама. Возвращение к идеям священной войны гарантирует арабам окончательную победу над «неверными», если они последуют примеру Саладина и других героев ХII-ХIII веков, разгромивших крестоносцев и отвоевавших у них Иерусалим. Исламские экстремисты пытаются показать, что, как и в прежние эпохи, для мусульман война с неверными — высшая доблесть. Детям с детства прививаются идеалы джихада, а матери «шахидов» гордятся ими. Мусульманские экстремисты в Алжире, Египте, Иордании, Ираке провозглашают джихад против «неверных» политиков в своих странах, создавая политическую напряженность, доводят порой ситуацию до гражданской войны. Так, палестинская политическая партия ХАМАС бескомпромиссно отстаивает идею исламского государства, рассматривая арабо-израильский конфликт как борьбу двух религий, в которой компромиссы невозможны. Эта партия явилась глазным организатором многих террористических акций на Ближнем Востоке. Дело не только в ней. Количество исламских партий и групп, живущих надеждой на возвращение «золотого века» ислама, довольно велико. Только в Египте существует почти сотня религиозных организаций различного толка с разной долей их политизации. В исламском мире их тысячи.
Наиболее крупной организацией, пользующейся авторитетом в арабском мире, является Ассоциация «Братьев-мусульман», возникшая в Египте в конце 20-х годов. Основатель ассоциации, сельский учитель Хасан аль-Банна, разработал учение, основой которого был лозунг: «Коран — наша конституция». Этот лозунг с энтузиазмом повторяют и в начале двадцать первого века. Экстремистская группировка «Аль-Га-маа аль-исламийя» вела борьбу против египетского государства и других стран, заключивших союз с «дьяволом». Аналогичную позицию занимала международная организация «Аль-Джихад», ступившая на путь террора с начала своего образования. Экстремистские группировки создавали в арабском мире острую политическую напряженность. Действия экстремистов привели к гражданской войне в Алжире, которая длилась более десяти лет, а жертвы к 2000 году уже насчитывали около 100 тысяч человек.
К концу 90-х годов начался пересмотр политики в экстремистских организациях, и во многих из них произошел раскол, Одни, убедившись в бессмысленности террора, стали на позиции умеренных, а другие не покинули лагеря экстремистов и создавали свои организации и группы. Официально руководство «Братьев-мусульман» в Египте перешло в руки умеренных деятелей, выступавших за взвешенные отношения с властями. Авторитет этой организации значительно вырос, что позволило ей после выборов в парламент 2000 года стать второй партией в стране. В этом же году лидеры «Аль-Гамаа аль-исламийя», совершившие покушение на Анвара Садата в 1981 году, приняли решение прекратить насилие и антиправительственные акции, отказаться от вооруженных операций, как в самом Египте, так и за его пределами. Аналогичные процессы происходили и в партии «Аль-Джихад». Однако говорить о какой-либо форме сотрудничества властей с исламистами ради общественной стабильности не приходится. Можно говорить лишь о тенденции, которая стала прослеживаться в начале XXI века. Этому способствовали, с одной стороны, мероприятия властей по подавлению террористических организаций, а с другой — сложившаяся обстановка в мире после событий 11 сентября 2001 года. Предпринятые шаги по экстрадиции находящихся за рубежом членов террористических группировок, разгром экстремистских организаций за пределами Ближнего Востока, а также перекрытие каналов финансирования подпольных организаций исламистов осложнили деятельность экстремистских группировок.
Обращает на себя внимание факт, что исламские экстремисты всегда появляются там, где для этого есть соответствующая основа и определенный «пробел* в государственной политике. Исламизм в Ираке никак себя не проявлял. Саддам Хусейн был диктатором, но не исламистом. Пока существовала его диктатура, мусульманских радикалов в стране преследовали так же истово, как и всех других противников режима — курдов, шиитов, коммунистов, демократов. Исламский терроризм пришел в Ирак вслед за победоносными войсками США и,Великобритании. Сами того, возможно, не желая, американцы открыли новый фронт борьбы против терроризма. В освобожденном от Саддама Ираке последователи Усамы бен Ладена организуют террористическую войну, которая, судя по всему, принимает затяжной характер.
Последовавшая серия расколов в известных в арабском мире исламистских организациях ваставила их лидеров изменить стратегические позиции. Меняют стратегическую ориентацию и в среде экстремистского крыла исламистов. Речь идет о тех «непримиримых», которые не желали отказаться от террористических акций и сложить оружие. Их новая подпольная структура после разгрома многих организаций экстремистов создается в целях придания гибкости и конспиративности террористическим группам. С конца 90-х годов происходит децентрализация радикального исламского движения. Теперь вся подпольная структура террористов строится по принципу «виноградной грозди». Эти изменения есть результат эффективной работы государственных служб по ликвидации террористов, и, в то же время, это реакция радикалов на усиление попыток спецслужб подавить их деятельность. Так, уже на третий и четвертый год войны в Алжире от радикальных организаций остались только многочисленные группировки, которые действуют по своему усмотрению. В нашей печати были опубликованы сведения о том, что под вывеской Вооруженной исламской группы Алжира (ВИГ) действовало свыше 20 экстремистских организаций, а Исламская армия спасения (НАС) состояла из разрозненно действовавших 650 группировок. Разрозненные экстремистские формирования подчиняются своему региональному «амиру» или полевому командиру. Фактически, единая политическая организация радикалов-исламистов уже не существует, однако это не значит, что борьба с ними прекратилась. Эта борьба приняла более сложный характер.
Тактика децентрализации с середины 90-х годов применяется радикальной организацией ХАМАС, руководство которой пошло на предоставление полной автономии своим ячейкам. Не случайно с середины 90-х годов начади возникать различные филиалы, отделения экстремистов в странах Запада и Ближнего Востока. Некоторые из вытесненных из арабских стран группировок приняли участие в конфликтах на Кавказе и в Чечне.
В каких бы аспектах ни шло рассмотрение исламского экстремизма на арабском Востоке, следует помнить, что политический терроризм — это не порождение XX века и корни его вовсе не мусульманские и не арабские. Более полутора столетий назад на Западе и в России уже провозглашались чудовищные призывы к индивидуальным и массовым убийствам ради достижения политических целей.