Перестройка и культура.

Начальный этап трансформации советского общества, который получил устойчивое определение «перестройка», связан с именем М.С. Горбачева, избранного в марте 1985 г. генеральным секретарем ЦК КПСС. Пытаясь вывести страну из застоя, Горбачев начал осуществление программы экономических и политических преобразований под лозунгом «больше социализма, больше демократии». Однако все попытки в короткий срок добиться подъема экономики за счет «скрытых резервов» не принесли видимых успехов. Большинство экономических проектов изза нерешительности власти и сопротивления аппарата, а также в силу привычек, глубоко укоренившихся за годы административного управления, не были осуществлены. В стране нарастала социальная напряженность. Реформаторское руководство столкнулось с кризисом доверия. На фоне ухудшающейся экономической ситуации стала закономерной потребность в политической реформе общества и создании правового государства. На XIX партконференции (1988 г.) был поставлен вопрос об изменении политической структуры общества и демократизации институтов власти. Началось перераспределение властных полномочий, были созваны Съезды народных депутатов, в 1990 г. введен пост президента страны с большими полномочиями.
Начальный этап трансформации советского общества, который получил устойчивое определение «перестройка», связан с именем М.С. Горбачева, избранного в марте 1985 г. генеральным секретарем ЦК КПСС. Пытаясь вывести страну из застоя, Горбачев начал осуществление программы экономических и политических преобразований под лозунгом «больше социализма, больше демократии». Однако все попытки в короткий срок добиться подъема экономики за счет «скрытых резервов» не принесли видимых успехов. Большинство экономических проектов изза нерешительности власти и сопротивления аппарата, а также в силу привычек, глубоко укоренившихся за годы административного управления, не были осуществлены. В стране нарастала социальная напряженность. Реформаторское руководство столкнулось с кризисом доверия. На фоне ухудшающейся экономической ситуации стала закономерной потребность в политической реформе общества и создании правового государства. На XIX партконференции (1988 г.) был поставлен вопрос об изменении политической структуры общества и демократизации институтов власти. Началось перераспределение властных полномочий, были созваны Съезды народных депутатов, в 1990 г. введен пост президента страны с большими полномочиями.
В условиях перестройки стало очевидным стремление советских республик избавиться от диктата центра, объявив о своей независимости. «Парад суверенитетов» в 19881990 гг. до неузнаваемости изменил Советский Союз. В 1990 г. была принята Декларация о государственном суверенитете Российской Федерации. Это определило дальнейшую судьбу СССР, который мог существовать во многом благодаря объединяющему влиянию России. 1991 год оказался переломным в истории страны. Слабость государственной власти, «центризм» и колебания президента СССР М.С. Горбачева привели к его насильственному отстранению от власти во время августовского путча 1991 г. С подписанием 8 декабря 1991 г. Беловежского соглашения об образовании Содружества Независимых Государств закончилось существование Советского Союза как единого государства. Во времени совпали две сложнейшие задачи: становление новой российской государственности и социальное и духовное возрождение России.
Советская система изжила себя не только в политическом и экономическом отношении. Значительную роль сыграли культурные факторы. По мнению российского культуролога Л. Ионина, «культурные факторы практически всегда и везде оказывались более сильными и более эффективными, чем соображения хозяйственной, экономической целесообразности... Доминирующая идеология и «законы социализма» сделали возможным «неограниченное и произвольное вмешательство в ход социальных и природных процессов».
Однако старая система с ее тотальностью, незыблемыми канонами и нормами доминирующего мировоззрения не смогла искоренить инакомыслие. Поэтому перестройка даже «как революция сверху» с ориентацией на раз и навсегда сделанный социалистический выбор получила поддержку в советском обществе. Брожение, так долго сдерживаемое, прорывалось наружу.
После многолетних запретов и дозированной правды на страницах газет и журналов началась публикация негативных фактов советской истории, критика пороков системы. В первые годы перестройки преобладали мотивы возвращения к «чистому ленинизму». Лидером в создании новой ленинианы «с человеческим лицом» стал драматург М.Ф. Шатров (пьесы «Дальше... Дальше... Дальше...», «Диктатура совести»). Критику сталинской модели социализма подхватили «шестидесятники» — представители реформаторской части советской интеллигенции, чье мировоззрение сложилось под влиянием XX съезда КПСС. Политика гласности и фактический отказ от цензуры стимулировали процесс переосмысления пройденного пути. Стали публиковаться ранее не доступные даже специалистам документы, были открыты., многие засекреченные фонды архивов. Мощный общественный отклик вызвали публикации Р.А. Медведева «О Сталине и сталинизме», А.В. АнтоноваОвсеенко «Карьера палача» и «геатр Иосифа Сталина», А.С. Ципко, Н.П. Шмелева, И.М. Клямина. Журналы и газеты демократической ориентации («Аргуенты и факты», «Московский комсомолец», «Московские ново
сти», «Новый мир», «Огонек») расширяли пространство гласности, начали печатать, по определению критика Л.С. Латыниной «невыдуманную прозу». В журнале «Новый мир» были опубликованы главы из романов А.И. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ» «Красное колесо», «Раковый корпус». В «толстых» журналах, тиражи которых выросли в 34 раза, печатались воспоминания бывших узников ГУЛАГа, очерки «Непридуманное» Л.Э. Разгона, повесть «Черные камни» А.В. Жигулина, документальный роман О.В. Волкова «Погружение во тьму». Многие произведения художественной литературы, где документ заменил вымысел, оказались по своему эмоциональному накалу даже сильнее публицистических текстов. Прием «шоковой терапии» (о терроре 1930х гг., об ужасах лагерей и насилии в годы коллективизации) активно использовали писатели А.Н. Рыбаков (романы «Дети Арбата», «1935й»), В.Д. Дудинцев («Белые одежды»), Д.А. Гранин («Зубр»), Ч.Т. Айтматов, В.П. Астафьев. Новые оценки советской истории были даны в докладе М.С. Горбачева к 70летию Октябрьской революции «Великий Октябрь и перестройка: революция продолжается».
Процесс переосмысления советского прошлого вышел далеко за рамки курса, проводимого реформаторским ядром КПСС с целью «улучшить» социализм, провести десталинизацию общественной и идеологической жизни, ввести «социалистический плюрализм». Опубликованные документы, правда о многочисленных преступлениях режима сломали все ограничения, привели к «деленинизации» и развенчанию в глазах части общества самой коммунистической идеи. В конце 1980х гг. своего читателя нашли проза А.П. Платонова «Котлован», «Ювенильное море», «Чевенгур», повести «Собачье сердце» М.А. Булгакова и «Пушкинский дом» А.Г. Битова, романы Б.Л. Пастернака «Доктор Живаго», Е.И. Замятина «Мы», В.С. Гроссмана «Все течет», Ю.В. Трифонова «Исчезновение» и многие другие.
В стране развернулась полемика между либеральнодемократическим и консервативным течениями. Националпатриотические идеи, как духовную оппозицию западному влиянию, поддерживали писатели Ю.В. Бондарев, В.И. Белов, В.Г. Распутин, журналы «Наш современник» и «Молодая гвардия», газеты «Правда» и «Советская Россия». Несмотря на явные признаки политической конъюнктуры, критиков и защитников старой си стемы объединяло стремление найти выход из той тупиковой ситуации, в которой оказалась страна, искренняя обеспокоенность будущим России.
В общественном сознании все сильнее зрело убеждение в необходимости открытости страны мировым цивилизационным процессам. Значительным шагом в этом направлении стало возвращение в российскую культурную среду интеллектуального наследия русского зарубежья. Открылся новый, совершенно неизвестный ранее мощный пласт русской культуры, который требовал самого беспристрастного и систематического изучения.

Свидетельством раскрепощения общественного сознания стало возрождение позитивного отношения населения к религии. «Поворот к религии» отражал переходное состояние общества, которое расставалось с прежними идеологическими нормами и вело поиск новых нравственных основ. Коренным образом изменилось отношение советского государства к Русской православной церкви. В 1988 г. по всей стране официально и торжественно праздновалось 1000летие крещения Руси. По призыву Генеральной Ассамблеи ЮНЕСКО это событие отмечалось как «крупнейшее событие в европейской и мировой истории и культуре». На юбилейные торжества в Московском Богоявленском соборе съехалось более 500 почетных гостей. На Поместном соборе в ТроицеСергиевой лавре были канонизированы православные святые Андрей Рублев, Макарий, Амвросий Оптинский, блаженная Ксения Петербуржская и другие. В России начали возрождаться храмы и монастыри, закрытые еще в первые годы советской власти. Православной церкви были возвращены Толгский монастырь в Ярославской области, знаменитая Оптина пустынь — в Калужской, древняя святыня Руси — КиевоПечерская лавра. С 1987 г. наметилась тенденция к увеличению числа православных приходов, которых в 1990 г. насчитывалось уже более 10 тысяч. Были сняты запреты на отправление религиозных культов и обрядов, на распространение церковной литературы и религиозного обучения. Духовные училища были открыты в Смоленске, Новосибирске и других российских городах.
Смена ориентиров в официальной идеологии с атеизма на веротерпимость позволила возобновить свою деятельность и Другим конфессиям, прежде всего мусульманству и иудаизму. С конца 1980х гг. активизировали свою деятельность в России нетрадиционные религиии и неокульты (кришнаиты, АУМ СенРнке, «Белое братство», сайентологи, «Новый век» и другие), негативное влияние которых для психической и духовной жизни людей стало ощущаться уже к середине 1990х гг.
В обновляющейся России были предприняты попытки реформирования системы образования, которая заметно отставала от требований времени. Резерв обновления был накоплен благодаря экспериментам педагоговноваторов. Поиски принципиально новых подходов к содержанию учебного процесса и методов обучения велись по многим направлениям. В 19851987 гг. началось осуществление программы компьютеризации школ и вузов, однако изза экономических проблем внедрение ее на практике шло медленными темпами. Модернизация средней школы также предполагала введение альтернативной системы образования. В гимназиях, лицеях, колледжах, которые создавались на базе школ и техникумов, вводились новые предметы, учащимся предоставлялась относительная свобода выбора изучаемых дисциплин. С 1987 г. началась реформа высшей школы, основной задачей которой стала интеграция образования, производства и науки. Была предложена система договоров между вузом и предприятием, когда предприятие заказывало и оплачивало обучение будущего специалиста конкретного профиля. Вузам предоставлялась свобода формирования гибких учебных планов, расширялась возможность индивидуальной работы со студентами, разрабатывались современные методики их самостоятельной работы.
Была проведена реорганизация органов управления системы образования. В 1988 г. вместо прежних структур был образован единый Госкомитет по народному образованию, который в идеале должен был создать в стране систему непрерывного образования. Однако эта структурная реорганизация не принесла какихлибо реальных результатов, так как была по сути лишь верхушечной реформой.
Сложная ситуация сложилась в научной сфере. В годы перестройки начал набирать силу процесс перемещения ученых и квалифицированных специалистов из государственных учреждений в мир бизнеса. В огромных масштабах происходила смена профессий и видов деятельности, дипломированные специалисты работали там, где их высокая квалификация была совершенно не нужна. Если учесть, что профессионалами люди становятся в течение многих лет, накапливая знания и опыт, и все это уходит в никуда, когда они бросают свое дело, то сам факт больших кадровых потерь в научных коллективах ставил под угрозу интеллектуальный потенциал страны. Разница в доходах развела работников не просто по разным уровням, но и по разным мирам. И в самой невыгодной позиции оказались именно те области приложения сил, от которых, собственно, интеллектуальный потенциал и зависит, где он формируется на годы и десятилетия вперед. Если прикладные отрасли научных знаний всетаки были востребованы государством и коммерческими сферами, то фундаментальные науки, которые всегда были гордостью России, оказались в крайне тяжелом положении. В результате резкого снижения финансирования перспективных научноисследовательских разработок началось свертывание фундаментальных исследований в области естественных наук и, как следствие, «утечка мозгов» на Запад.
Новые перспективы открылись перед общественными науками, философия, социология, политология постепенно преодолевали «единственно верную» марксистсколенинскую методологию развития научной мысли и формировали новые системы поиска. В обществоведении стал утверждаться приоритет человеческих и цивилизационных ценностей, признание права ученого на инакомыслие, возможность существования плюрализма мнений и взглядов. Приметой времени стали публикации в 19891990 гг. трудов историка, гуманиста и мыслителя Л.Н. Гумилева: «Этногенез и биосфера Земли», «Древняя Русь и Великая Степь», «От Руси к России». Массовыми тиражами стали переиздаваться труды известных дореволюционных историков — Н.М. Карамзина, С.А. Соловьева, В.О. Ключевского, П.Н. Милюкова и др. Громадный интерес к «белым пятнам» отечественной истории стимулировал научные исследования по запрещенным ранее проблемам: истории Гражданской войны и Белого движения, судеб российских эмигрантов, трагедии коллективизации, анализа массовых настроений и качества жизни населения и т.п. Расширяя диапазон научных поисков, ученыеисторики все активнее начали исследовать тендерную, социальную, устную историю.
Значительный вклад в развитие гуманитарной науки внес ученый с мировым именем, философэнциклопедист А.Ф. Лосев. Он оставил после себя огромное интеллектуальное наследие («Два мироощущения», «Диалектика мифа», «Музыка как предмет логики»). В 1986 г. его фундаментальный труд «История античной эстетики» был удостоен Государственной премии. Насыщенной и драматической оказалась вторая половина "80х гг. для литературы и искусства. Деидеологизация творческого процесса и ликвидация цензуры стимулировали творческие поиски в области тематики, формы, идейного содержания. Государственными премиями в области литературы были отмечены А.И. Приставкин за повесть «Ночевала тучка золотая», ф.д Искандер за роман «Сандро из Чегема», Б.А. Можаев за роман «Мужики и бабы». Ярко проявило себя молодое
поколение литераторов, чьи произведения вызвали широкие дискуссии у читателей и критиков: СЕ. Каледин («Смиренное кладбище» и «Стройбат»), Ю.М. Поляков («Апофигей»), Е. Воеводин («Эта сильная слабая женщина»).
Широкий общественный резонанс вызвали у зрителей фильмы о нравственных проблемах современного общества: «Частная жизнь» Ю.Я. Райзмана, «Легко ли быть молодым» литовского режиссера Ю. Подниекса, «Так жить нельзя» С.С Говорухина, фильмы Л.Е. Шепитько, Н.С. Михалкова, Э.А. Рязанова, К.Г. Муратовой. Крупным событием в советском киноискусстве явился фильм грузинского режиссера Т.Е. Абуладзе «Покаяние».
Разнообразным был репертуар российских театров. Остросоциальные темы нравственных исканий («Наедине со всеми» А.И. Гельмана, «Она в отсутствии любви и смерти» Э.С Радзинского), подвига народа в годы Великой Отечественной войны (пьесы Б.А. Васильева «В списках не значился» и «Завтра была война»), борьбы с мещанством и равнодушием («Пена» СВ. Михалкова, «Гнездо глухаря» и «Кабанчик» В.С. Розова) были созвучны времени перестройки.
Снятие идеологических барьеров дало возможность любителям музыкального искусства искать и находить музыку по душе: от авторской песни (Б.Ш. Окуджава, А.А. Галич, В.С Высоцкий, Ю.И. Визбор) до серьезных камерных и симфонических произведений Э.В. Денисова, А.Г. Шнитке, СА. Губайдулиной. Успехом у молодежи пользовались выступления официально признанных советских рокгрупп «Кино», «Аквариум», «Алиса», «Машина времени». Свобода литературнохудожественного творчества стимулировала поиски альтернатив в официальной культуре.
Порой разоблачительный пафос приобретал разрушительный характер. Популистские лозунги выравнивания под «общемировой стандарт» часто звучали громче предостережений о том, что догонять и перегонять кого бы то ни было России надо с большой осторожностью и большим самоуважением. По мнению современного американского философа С. Лаперуза, «Россия могла бы помочь Америке своим духовным потенциалом»Однако массовая эйфория от обещанной свободы и стремление к западному качеству жизни привела к напористой и широкомасштабной вестернизации духовной жизни России. Америка низация телевидения и радио, киноэкрана, книгоиздательской деятельности, образования, языка, одежды была направлена на то, чтобы устранить в россиянине «совка» и носителя национальной культурной традиции, снять духовные и психологические препятствия для присоединения к Западу. В условиях неразвитой российской демократии свобода обернулась очередной «культурной революцией», уничтожением «старой» культуры и созданием культуры «новой». На волне неореволюционизма издавались русские философыидеалисты, но «задвигались» на задние полки библиотек книги русских философовматериалистов; исчез «железный занавес» для западной рокмузыки, но она вовсе не по желанию народа вытеснила советскую песенную классику. Свобода «пороссийски» была довольно категорична: или В.В. Маяковский и А.Г. Твардовский — или О.Э. Мандельштам и И.А. Бродский, или А.И. Солженицын — или М.А. Шолохов. Культура превращалась в инструмент политических экспериментов, бездумно использовался интерес народа к возрождаемым ценностям. Сколько с одной стороны в духовную жизнь России прибывало, столько же, если не больше, с другой стороны убывало. Об опасности «духовной деградации нации и оскудении российской культуры» неоднократно предупреждал академик Д.С Лихачев. В 1990 г. в адрес делегатов XXVIII съезда КПСС было направлено письмо известных деятелей культуры и искусства СССР, в котором высказывалось твердое убеждение в неразрывной связи между результатами экономических реформ и условиями развития культуры: «политику и экономику творят люди, от того, в какой системе они воспитаны, в системе культуры или антикультуры, зависит многое».
Тревога о будущем отечественной культуры во многом была обусловлена экономическим кризисом, переживаемым страной, сложным и трудным переходом к рыночным отношениям. Государство, которое должно являться гарантом культурного развития народа, не в состоянии было выполнять свои обязательства. Средства, выделяемые на развитие культуры, составили менее 2/о госбюджета, то есть значительно ниже, чем в ведущих странах мира. С целью решения финансовых проблем Министерство культуры СССР в 1988 г. приняло постановление «О переводе ряда учреждений культуры на условия самофинансирования и хозрасчета». В результате многие театры, библиотеки, клубы и дворцы культуры вынуждены были искать внебюджетные источники финансирования, сдавать свои помещения в аренду коммерческим организациям. Это привело к разрушению культурной инфраструктуры, сокращению численности традиционных объектов культуры и появлению «прибыльных» видеосалонов и видеопрокатов. За 1991 г. было перепрофилировано или идет, мягко говоря, государственный грабеж интеллекта. Интеллигенцию принуждают работать «на износ». Нарастающее обнищание культуры унижало и рядовых работников этой сферы, и выдающихся деятелей. Сомнительным по своей корректности был указ президента России об установлении «пожизненного материального обеспечения» в размерах десяти минимальных зарплат И.С. Козловскому, Б.А. Покровскому, СТ. Рихтеру, Г.С Улановой, Г.В. Свиридову, Д.С Лихачеву и другим выдающимся деятелям культуры, которое уравнивало их с водителем троллейбуса, парикмахером, министерским чиновником.
Степень выхолащивания духовной жизни общества достигла опасного рубежа. Переходный к рыночной экономике период перекрыл доступ к благам культуры, что по своей сути было губительно для человека, а значит, и для России.