Образование, наука и культура.

Ликвидация последствий войны явилась важнейшей задачей советского общества в первые послевоенные годы. Несмотря на крайне тяжелое экономическое положение, советское правительство стало больше внимания уделять науке, образованию и культуре, понимая значение этой сферы для СССР в условиях нарастающей конфронтации с развитыми странами Запада. В 19461950 гг. немало усилий было затрачено на восстановление и дальнейшее развитие народного образования. За этот период было введено в действие 18,5 тыс. школ для 2,5 млн школьников. В городах и рабочих поселках стали создаваться школы рабочей молодежи. Начался переход ко всеобщему семилетнему обучению. Острый дефицит специалистов с высшим и средним образованием потребовал от государства повышения расходов на систему образования. В 1946 г. было выделено на развитие высшей школы 3,8 млрд рублей, в 1950 г. — 5,7 млрд рублей. В стране начали открываться новые университеты и вузы, повсеместно внедрялись вечерняя и заочная формы обучения. За первые пять послевоенных лет было подготовлено 652 тыс. молодых специалистов. Вместо Всесоюзного комитета по делам высшей школы в 1946 г. было создано Министерство высшего образования СССР, в 1950 г. был организован Отдел науки и высших учебных заведений ЦК ВКП(б).
По сравнению с 1945 г. в 2,5 раза была увеличена сумма расходов на науку. Это позволило уже в 1946 г. восстановить Академии наук Белоруссии, Литвы и Украины, создать 16 новых филиалов АН СССР, в том числе в Сибири, Дагестане и Якутии. Значительное внимание уделялось развитию перспективных направлений, были открыты новые НИИ: Институт точной механики и вычислительной техники, Институт физической химии, Институт атомной энергии, Институт ядерных проблем и др. Основной упор в деятельности научных коллективов делался на развитие оборонного комплекса, наращивание военного потенциала страны.
В августе 1945 г. был образован специальный комитет по созданию атомной бомбы. Организационнотехнические вопросы были поручены известному руководителю военной экономики Б.Л. Ванникову, а научные исследования — академикам А.И. Алиханову, А.Ф. Иоффе, П.Л. Капице, И.В. Курчатову, Ю.Б. Харитону. Комитет, наделенный особыми полномочиями, курировал Л.П. Берия. В результате трех лет интенсивной работы была создана первая советская атомная бомба, испытание которой прошло 29 августа 1949 г. на ядерном полигоне под Семипалатинском.
На развитие оборонного комплекса государство выделяло любые средства. В СССР активно разрабатывалось химическое и бактериологическое оружие, развивалось самолетостроение и подводный флот.
Под пристальным партийногосударственным контролем находились не только те отрасли науки, которые работали «на оборонку», но и любые другие, где предполагалось даже малейшее отклонение от генеральной линии.
На сессии ВАСХНИЛ (август 1948 г.) были объявлены ошибочными и даже вредными такие науки, как генетика и молекулярная биология. Тогда победили сторонники академика Т.Д. Лысенко с их псевдоучениями о чудокультурах и агроприемах, способных одним махом изменить положение дел в сельском хозяйстве. Перспективные исследования были свернуты, начались преследования ученых. Академика Л.А. Орбели, ближайшего сподвижника И.П. Павлова, обвинили в том, что он протаскивает в советскую науку вредные бациллы «менделизмаморганизма». В 19481950 гг. отступниками и антипатриотами были объявлены почти все крупнейшие ученые — биологи и физиологи: академики Н.П. Дубинин, А.Р. Жебрак, П.М. Жуковский, И.И. Шмальгаузен, А.Д. Сперанский. Враждебной павловскому учению об условных рефлексах была признана школа грузинского физиолога академика И.С. Бериташвили. Буржуазными лженауками стали кибернетика и социология.
В 1945 г. вернулся на родину ученыйгенетик Н.В. ТимофеевРесовский. Он 25 лет прожил в Германии с советским паспортом, оставаясь верным России. Все эти годы добровольного изгнания Н.В. ТимофеевРесовский отказывался сменить гражданство. Он посылал свои труды в библиотеку Московского университета, не подозревая, что они будут недоступны для советских ученых. Почетный доктор многих европейских университетов, ТимофеевРесовский как настоящий русский интеллигент стремился принести пользу своей родине. Но в СССР он был арестован, сослан и реабилитирован только после смерти И.В. Сталина. Его прошлое (дворянское происхождение, жизнь в фашистской Германии) и настоящее (труды по популяционной генетике, работы по биогеоценологии и экологии, разработка биологических методов борьбы с радиоактивными загрязнениями) вызывали явное недоверие у представителей официальной науки и властей.
Под подозрением оказались известные ученые, считавшие марксизм, а также метод диалектического материализма важным философским фактором познания. Пока догма не разрушила творческий дух, достигли поставленных целей ученыемарксисты психологи А.Р. Лурия и СЛ. Рубинштейн, биологи А.П. Серебровский и И. Агол, математики А.П. Александров и А.М. Колмогоров, астрономматематик, главный редактор первого издания Большой советской энциклопедии О.Ю. Шмидт.
На основе диалектического метода изучал проблемы происхождения жизни известный биохимик, действительный член АН, профессор МГУ А.И. Опарин. Он создал биологическую школу, официально признанную «марсистсколенинской». После 1948 г. ученый отошел от активной научноисследовательской деятельности, предпочел нейтральную позицию наблюдателя схватки морганистовменделистов и сторонников Т.Д. Лысенко.
Были приостановлены исследования знаменитого советского физика и философа В.А. Фока. Он с 1920х гг. работал над дальнейшим развитием теории относительности и квантовой механики. Некоторое время работал в физическом институте Н. Бора в Копенгагене. Вместе с советскими физиками М. Бронштейном, Л.Д. Ландау и И.Е. Таммом входил в так называемый «русский филиал» копенгагенской физической школы. Однако после критических выступлений в связи с разгромом перспективных научных направлений В.А. Фок оказался фактически в изоляции. Советская официальная наука больше не нуждалась в его интеллекте.
Катастрофические последствия имело вмешательство партийногосударственного аппарата в гуманитарные науки. Практически за первое послевоенное десятилетие не появилось ни одного значительного достижения в этой области знаний.
Оригинальные идеи компенсировались многосоттысячными тиражами собраний сочинений В.И. Ленина и И.В. Сталина, более чем 34 млн экземпляров «Краткого курса истории ВКП(б)». В научных и трудовых коллективах в 19481951 гг. с широким размахом прошли «дискуссии» по философии, языкознанию и политэкономии, еще раз подтвердившие незыблемость марксистсколенинской теории. Классовый догматизм был столь силен, так глубоко укоренился в систему, что даже трагическая, поставившая на грань национальной катастрофы война не повлекла за собой философского и политического осмысления пережитого.
Война 19411945 гг. оставила в массовом сознании глубокий нравственный след, возродила надежды на лучшую жизнь. Среди солдат, возвращавшихся в разоренные деревни, ходили упорные слухи, что колхозы распустят и землю отдадут крестьянам, что снизят налоги и выдадут на руки паспорта. Вера в лучшую жизнь была для властей обоюдоострой: с одной стороны, она порождала трудовой энтузиазм, а с другой — надежды, которым не суждено было сбыться. Росло недоверие к собственному народу, к бывшим военнопленным, к эмигрантам, вернувшимся на родину, к солдатам, которые прошли всю Европу. Нуждались, по мнению партаппарата, в усиленной теоретической подготовке даже коммунисты (свыше 3 млн человек), вступившие в партию в годы войны. Один из самых терпимых, универсальных, открытых и «коммунотарных», по выражению Н.А. Бердяева, народов был доведен до состояния ксенофобии. Восхвалению подлежало все советское, поруганию — все заграничное.
Кульминацией идеологической работы стала развернувшаяся в стране кампания борьбы с космополитами, направленная в первую очередь против интеллигенции. Само понятие космополитизм было извращено. В советских словарях оно трактовалось как «оборотная сторона агрессивного буржуазного национализма и враждебная противоположность пролетарского интернационализма». Вместе с тем и в европейской, и в русской классической традиции под космополитизмом подразумевалось совсем иное: приверженность идеям всемирного братства и разума. Космополитами были Эразм Роттердамский, французские философыпросветители, Г. Гейне, И. Гете, П.Я. Чаадаев, А.И. Герцен, Н.М. Карамзин. Замыкание в узких рамках национального вело не к укреплению, а к обнищанию культуры.
Исследования последних лет по национальной самобытности, проведенные ЮНЕСКО, указывают на то, что взаимное обогащение культур служит не оскудению, а развитию национальной культуры и сознания. На это же обстоятельство ранее указывали известные русские мыслители: Ф.М. Достоевский, Н.А. Бердяев, Г.П. Федотов, В.И. Вернадский.
Борьба в СССР с космополитами, как с людьми, «подключенными» не только к национальной культуре, но к мировой мысли, была одним из методов самосохранения сталинской системы власти, понимавшей, что самый могущественный враг тирании — это разум.
В безродном космополитизме были обвинены многие писатели, ученые, деятели культуры. Началось шельмование известного советского экономиста Е.С. Варги, который, изучая экономическую эволюцию в мире, пришел к выводу, что система капитализма способна приспосабливаться к изменяющимся условиям и противостоять кризисам. Е.С. Варгу обвинили в отступлении от теории марксизмаленинизма, он был освобожден от должности директора института, а сам институт был реорганизован.
Была сделана попытка обвинить в антипатриотизме и преклонении перед западной наукой академиков А.Ф. Иоффе, П.Л. Капицу, однако их работы в значительной мере касались военной тематики, и это спасло ученых от травли. Были исключены из состава Академии наук в Ленинграде почетные члены — иностранцы.
И.В. Сталин понимал, что война духовно раскрепостила людей, и идеологическая обработка охватила все сферы общества. Цель — поддержать непрерывное напряжение, создать обстановку потенциально возможной «гражданской войны». Была сделана очередная попытка отделить народ от интеллигенции, стравить между собой отдельные группы писателей и других мастеров искусств.
В области литературы первый удар был нанесен по журналам «Звезда» и «Ленинград». Еще в декабре 1943 г. Управление пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) информировало ЦК о «грубых политических ошибках» журналов «Звезда», «Знамя» и «Новый мир», которые опубликовали стихи И.Л. Сельвинского, пьесу В.П. Катаева «Синий платочек», повесть М.М. Зощенко «Перед восходом солнца», рассказ А.П. Платонова «Оборона Семидворья», рассказ Б.А. Лавренева «Старуха» и другие «антихудожественные и политически вредные» произведения. Всех упомянутых авторов вызвали в ЦК, провели с ними «беседу» и дали возможность исправиться. Позволили создать произведения, достойные эпохи и советского народа. В.П. Катаев написал повесть «Сын полка», М.М. Зощенко «Рассказы о партизанах», И.Л. Сельвинский начал трагедию «Ливонская война». Были приняты необходимые оргмеры: вместо впавшего в немилость А.А. Фадеева председателем Союза писателей СССР был избран Н.С. Тихонов. По данному факту были приняты специальные постановления партии: «О контроле над литературнохудожественными журналами» (2 декабря 1943 г.) и «О повышении ответственности секретарей литературнохудожественных журналов» (3 декабря 1943 г.). Постановления не попали в печать, они не подлежали никакой огласке. Пока шла война ЦК не мог себе позволить бросить тень на то, что именновалось «моральнополитическим единством советского общества».

Разгромное постановление ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград» появилось в августе 1946 г. Основными объектами для критики были избраны два популярных в СССР писателя: сатирик М.М. Зощенко и поэтесса А.А. Ахматова.
М.М. Зощенко критиковали за то, что он осмелился показать те социальные язвы, которые поразили общество: приспособленчество, мещанство, страх. Страх порождал двойную жизнь: одну — личную, естественную, обыкновенную, другую — административную, официальную, превращающую людей в послушные «винтики».
Диагноз болезни, поставленный писателемсатириком обществу, оказался для М.М. Зощенко роковым. Травля, предательство бывших друзей, отказ в публикации его произведений продолжались до конца его дней. Умер М.М. Зощенко в 1958 г.
А.А. Ахматова в качестве мишени для критики также была выбрана не случайно. Независимая, талантливая, пользующаяся не санкционированными властью уважением и популярностью у ленинградцев, поэтесса была чужой и даже опасной для аппарата. Несмотря на жесткие и несправедливые оценки, Данные Ахматовой в постановлении, она выстояла и создала °Дно из лучших своих произведений — «Поэму без героя»
Постановление о журналах «Звезда» и «Ленинград» стало началом новой, послевоенной волны разоблачений и преследований художественной интеллигенции. Вслед за литературой аналогичные «меры» были приняты в области кино (на примере фильмов «Большая жизнь» и второй серии «Ивана Грозного»), мУзыки, театрального искусства.
Порочным в идейнополитическом смысле был признан фильм режиссера Л.Д. Лукова о восстановлении Донбаса «Большая жизнь». А.А. Жданов, выступая на заседании Политбюро ЦК ВКП(б), обвинил режиссера в том, что он показал «не тот Донбас». «Люди Донбаса в фильме показаны извращенно, как люди малокультурные, пьяницы, ничего не понимающие в механизации... Дается фальшивая трактовка отношений между государством и народом. Тема восстановления дана между выпивками и любовными похождениями героев».
Разносу подверглись режиссеры А.П. Довженко («Украина в огне» и «Мичурин»), СИ. Юткевич («Свет над Россией»), С.А. Герасимов («Молодая гвардия»). Несправедливая критика больно ранила талантливых людей, уничтожала в душе веру и желание творить. «Меня убила ненависть, — записал в своем дневнике А.П. Довженко, — и зло великих...»
Вышедший в апреле 1948 г. первый номер журнала «Советская музыка» недвусмысленно дал понять, чего власти ждут от советских композиторов. В качестве высших образцов музыкального творчества в журнале были опубликованы нотные приложения трех лучших песен: «Кантата о Сталине», «Песня о Сталине», «Величальная И.В. Сталину». Предлагалось петь их «спокойно, мужественно, торжественно».
В соответствии с партийными оценками, изложенными в постановлении ЦК ВКП(б) от 10 февраля 1948 г. об опере В.И. Мурадели «Великая дружба»», разнос был устроен всей симфонической музыке — гордости и вершине мировой музыкальной культуры. В формализме обвиняли талантливых композиторов Д.Д. Шостаковича, СС Прокофьева, В.Я. Шебалина, Г.Н. Попова, Н.Я. Мясковского, произведения которых вдруг стали чуждыми и непонятными советскому народу.
Директивные методы управления применялись и к театральному искусству. Был освобожден от должности художественного руководителя Камерного театра за «низкопоклонничество перед Западом» А.Я. Таиров. Погиб в автомобильной катастрофе (официальная версия) в Минске в 1948 г. СМ. МихоэлсВовси — художественный руководитель Государственного еврейского театра, член президиума Всероссийского театрального общества, член комитета по Сталинским премиям. «За нерентабельностью» закрывались еврейские театры в других городах страны.
Трагична судьба многих музеев, отстаивавших право на творческий эксперимент. В 1948 г. были закрыты музей А. Голубкиной, Государственный музей нового западного искусства, а их богатейшие экспозиции были распределены между Московским ГМИИ им. Пушкина и Ленинградским Эрмитажем.
В 1947 г. была создана Академия художеств СССР, первый президент которой А.М. Герасимов активно включился в борьбу с формализмом. Из вузов уволили многих преподавателей — известных советских художников (А.М. Матвеева, В.А. Фаворского, А.А. Дейнеку, И.Э. Грабаря, А.А. Осмеркина), так как их смелое и новаторское творчество трактовалось как «упадочное» и антихудожественное.
В культурной жизни «правило бал» лживопарадное псевдоискусство, «стильтриумф». В декабре 1949 г. вся страна готовилась отметить 70летний юбилей И.В. Сталина. В газетах сообщалось о небывалом подъеме соцсоревнования в честь предстоящего юбилея. Писались песни, снимались фильмы, слагались стихи, ставились пьесы в честь И.В. Сталина. Особенно популярной стала историческая хроника Ш.Н. Дадиани «Из искры», повествовавшая о революционной деятельности И.В. Сталина в Батуме. В декабре 1949 г. в Третьяковской галерее в качестве одного из подарков вождю от советской интеллигенции открылась выставка «И.В. Сталин в изобразительном искусстве». Основные слагаемые этой экспозиции были определены заранее и, очевидно, согласованы с юбиляром. Это: Сталин — великий революционер; Сталин — это Ленин сегодня; Сталин — великий государственный деятель, вождь и учитель; Сталин — великий полководец; Сталин — мудрый хозяин страны, отец своего народа. Вопреки исторической правде создавался новый идеал для народа, новый «эпос».
Продолжали развиваться наметившиеся до войны опасные для искусства тенденции псевдогероизма и мелкотемья. «Теория бесконфликтности» требовала от художников и писателей строить свои произведения по принципу «борьбы хорошего с лучшим». Этот процесс охватил литературу, театр, кино, изобразительное искусство.
Единственная тема в искусстве, которой в большей степени Удалось избежать политической конъюнктуры, оставалась тема войны, нравственных и физических испытаний народа. Военной теме были посвящены повести «Звезда» Э.Г. Казакевича, «За правое дело» В.С. Гроссмана, «Балтийское небо» Н.К. Чуковского. О солдатских буднях рассказал в своем произведении «В окопах Сталинграда» писательфронтовик В.П. Некрасов. Огромной популярностью в стране пользовалась «Повесть о настоящем человеке» Б.Н. Полевого. В 1946 г. поэт А.Т. Твардовский написал одно из самых сильных стихотворений о войне — «Я убит подо Ржевом». Ему же принадлежит поэма о трагической судьбе солдата Андрея Сивцова и его семьи — «Дом у дороги». Гимном человеку, прошедшему все круги военного ада и не утратившему желание жить, стало стихотворение М.В. Исаковского «Враги сожгли родную хату». Русский солдат, покоривший три державы, вернулся с войны к развалинам и могилам, но «...никто солдату не ответил, никто его не повстречал. — И только теплый летний ветер траву могильную качал...». Писатель А.М. Леонов очень точно отметил особый настрой народа, пережившего войну. В мае 1945 г. он записал: «Радость наша больше горя, а жизнь сильнее смерти и громче любой тишины людская тоска». Жизнь продолжалась вопреки всему, и эту тему стало активно развивать новое поколение прозаиков и поэтов: М.А. Дудин, А.П. Межиров, М. Луконин, В.Ф. Тендряков и др.
В скульптуре послевоенных лет основное место занимали мемориалы и бюсты героев войны. На месте захоронения И.Д. Черняховского в Вильнюсе был воздвигнут монумент, созданный Н.В. Томским. Скульптурную композицию «Победа» (автор — литовский скульптор Ю. Микенас) в честь гвардейских дивизий, взявших штурмом Кенигсбергскую крепость, установили в Калининграде. У здания ООН в НьюЙорке была воздвигнута скульптурная группа «Перекуем мечи на орала» (автор — Е.В. Вучетич). Композицию «Сильнее смерти» исполнил Д. Фивейский.
В целом художественная жизнь страны, несмотря на разруху и идеологические ограничения, развивалась довольно интенсивно. Проводилось множество всесоюзных выставок, мастера искусств искали новые темы и формы. После войны написали жизнеутверждающие работы «Хлеб» Т.Н. Яблонская, «Сенокос» и «Ужин трактористов» А.А. Пластов, «Прибыл на каникулы» и «Опять двойка» Ф.П. Решетников. Любовь к земле стала главной темой художников Ю.И. Пименнова, В. Тетерина. Новые качества приобрело искусство портрета. В «непарадном виде» изобразил генерала И.Х. Баграмяна художник М.С. Сарьян. Личность человека стремился выразить в своих работах П.Д. Корин: портреты СТ. Коненкова, Р.Н. Симонова, Кукрыниксов. Лирический образ балерины А. Шелест создал художник В.М. Орешников. Свое место в изобразительном искусстве послевоенных лет нашел эстамп (печатная станковая графика). Техника станковой гравюры становилась все разнообразнее: ксилография, линогравюра, литография, офорт. Серию черной и цветной акварели о Москве создал Ю.И. Пименнов, «свою Москву» рисовали Л.В. Сойфертис и В.Н. Горяев. Значительных успехов достигло искусство книжной иллюстрации. Индивидуальностью отличаются иллюстрации ДА. Пластова к произведениям Н.В. Некрасова, СВ. Герасимова _1 к «Грозе» А.Н. Островского; О.Г. Верейского — к «Тихому Дону» М.А. Шолохова; А.М. Каневского — к произведениям Н.В. Гоголя. Изысканные иллюстрации к драме М.Ю. Лермонтова «Маскарад» были выполнены Н.В. Кузьминым. Заметно обогатилась после войны «ленинская» тема. Образ вождя — тема творчества В.А. Серова («Ходоки у Ленина») и Б.В. Иогансона («Выступление В.И. Ленина на III съезде комсомола»). Истории России посвятил свою работу «Утро на Куликовым поле» А.С. Бубнов.
После войны с новой силой развернулось строительство зданий, их архитектура выражала идею «торжества победившего социализма». В архитектуре продолжал доминировать стиль, получивший ироничное определение «советский ампир». Первые сооружения, созданные в этом стиле, были построены еще в 1930е гг. Поражали невиданной по тем временам роскошью отделки мозаичными панно, скульптурой, огромными бронзовыми светильниками и декоративными решетками станции Московского и Ленинградского метрополитенов. В послевоенные годы в Москве и других городах началось активное строительство так называемых «сталинских домов» — высотных помпезных зданий, перегруженных колоннами и декоративной отделкой. Повсеместно создавались роскошные башни со шпилями, аллеи с фонтанами, арки и порталы. Архитектура «сталинских домов» до сих пор привлекает прочностью, добротностью, широтой и комфортабельностью планировок. Однако в таких домах могли жить лишь представители советской элиты, тогда как все остальное население попрежнему ютилось в бараках и коммуналках. Высотными зданиями, декорациями «светлой жизни и счастливого завтра» официальная культура пыталась замаскировать реальные жизненные проблемы. В 1955 г. было принято специальное постановление ЦК КПСС и СМ СССР об устранении излишеств в архитектуре и строительстве, противоречащих демократическому духу жизни общества.
Поворот к аскетизму в культуре был обусловлен нараставшими экономическими проблемами, причины которых нужно было искать в самой социалистической системе хозяйствования. Для осознания этого понадобились десятилетия. В 19401950 гг. миллионы советских людей были лишены возможности объективно оценивать происходящие в обществе процессы, были оторваны от реальной власти, легко поддавались на идеологи ческие манипуляции. Исторический парадокс заключался в том, что после пережитого на войне, при заметном росте образованности населения и расширении материальной базы культуры в послевоенное время, в советском обществе процесс моральнопсихологического распада личности не прекращался.