Татарское иго на Руси.
Новгородцы не любили Александра, который был настоящим суздальским князем по своему самовластию и невниманию к их вольностям, но вынуждены были держаться за него ради блестящих его воинских качеств. Настойчиво сопротивляясь врагам западным, Александр был крайне угодлив в отношении татар. Сначала Батый присудил Александру Киев и Новгород, а его младшему брату Андрею столичный город Владимир. Недовольный таким решением, Александр пое*хал в Орду жаловаться на брата, обвиняя его в неповиновении татарам. Новый хан Сартак, сын Батыя, отдал великое княжение Владимирское Александру и для подкрепления его притязаний послал татарское войско под начальством Неврюя, разорившее страну и заставившее Андрея бежать в Швецию. Духовенство приняло сторону Александра: митрополит Кирилл встретил князя со священным собором и «посадил его на великом княжении во Владимире на стол его отца с пожалованием царевым (т. е. ханским).»
В 1257 г. третий хан Беркай или Берге, принявший ислам, назначил перепись всей Руси с тем, чтобы по мусульманскому образцу обложить народ поголовной данью, а несостоятельных отвести в рабство. Приехали численники, сочли всю землю Суздальскую, Рязанскую, Муромскую, поставили для надзора за порядком десятников, сотников, тысячников и темников (от тьмы = 10.000), не считали только священников и монахов, свободных от подати. Всюду начались волнения: в Ярославле убили отступника Изосима, который в угоду баскаку (начальнику ханского отряда), принял мусульманство и хуже иноплеменников угнетал своих прежних сограждан. В Новгороде, который никогда не видел в своих стенах татарских войск и не знал подчинения Орде, не хотели принимать численников и поднялись против Александра, приехавшего с татарскими послами. Великий князь однако настоял на своем, воспользовавшись кровавыми столкновениями лучших (более зажиточных) граждан, желавших защищать вольности, с меньшими (беднотой), стоявшими на стороне князя.
Несколько раз пришлось ездить Александру в Орду из за непокорства своих подданных, вымаливать им пощаду; на возвратном пути из четвертой поездки он умер (1263 г.). При получении этой вести, Кирилл сказал народу в церкви: «знайте, что зашло солнце земли русской!»
Иную политику пытался вести на юге Даниил галицкий, сильный своими связями в Венгрии, Польше, Германии. В 1250 г. Батый потребовал от него отдачи Галича; несмотря на крайнее отвращение, Даниил решил лучше ехать в Орду, чем отдавать «полотчины» своей. Летописец галицкий, сочувствуя князю, рассказывает, как тяжело ему далось путешествие в Сарай, как он с ужасом думал о том, что придется исполнять варварские обряды, ходить около куста, кланяться солнцу, луне, земле, дьяволу, умершим, находящимся в аду предкам ханским. Батый, удовлетворенный покорностью такого могущественного князя, обошелся с ним милостиво, даже выделил его от других необычным почетом. Летописец, однако, чувствует горькую обиду. «О злее зла честь татарская! Даниил Романович князь был великий, обладал вместе с братом русской землей, Киевом, Владимиром и Галичем, а теперь на коленях и холопом называется, дани от него хотят, он жизни не чает, и грозы приходят.»
Вернувшись домой, Даниил вступил в переговоры с папою Иннокентием IV об устройстве крестового похода на татар. Папа в надежде на присоединение Галича к католичеству, дал Даниилу королевский венец, прислал к его двору доминиканца Алексея и обратился с воззванием к христианам всех славянских земель, к рыцарям тевтонским и ливонским об устройстве крестового похода на татар. Но в эту пору в Западной Европе уже никого нельзя было увлечь в войну за веру. Даниил остался один на один против татар. В Волыни появился баскак Бурундай и потребовал срытия крепостных валов и сожжения стен в городах, укрепленных Даниилом на случай обороны против татар.