Международное рабочее движение
С началом первой мировой войны II Интернационал фактически прекратил свою деятельность. Военные действия в Европе затрудняли контакты между социал-демократическими партиями. Ситуация усугублялась еще и тем, что европейские социал-демократы стояли в большинстве случаев на позиции поддержки своих правительств и стран в войне и оказались во враждующих лагерях. Тем не менее существовало твердое убеждение, что пауза в работе II Интернационала носит временный характер, обусловленный войной. Сохранялся руководящий орган Интернационала — Международное социалистическое бюро (МСБ), проходили встречи социалистов стран Антанты, социалистов германского блока, нейтральных стран.
В этих условиях большевики стремились использовать сложившуюся ситуацию для создания нового революционного интернационала по собственному образу и подобию, который бы стал инструментом для осуществления мировой революции. Одновременно они надеялись расколоть европейскую социал-демократию и обеспечить своему интернационалу гегемонию в рабочем движении. При этом они рассчитывали опереться на ту часть рабочих, которые были недовольны войной и в наибольшей степени от нее пострадали. Эти люди не видели выхода из сложившейся ситуации привычными методами и в отчаянии надеялись, что немедленный переворот даст им власть и материальное благополучие. Частью социальной базы для свержения существующего строя и захвата власти могли стать и люмпенизированные слои населения, число которых росло в ходе войны.
Большевики уже в начале первой мировой войны взяли курс на раскол рабочего движения. Первоначально они стремились привлечь на свою сторону многочисленные центристские партии и группы, используя их недовольство войной и политикой тех социал-демократических лидеров, которые поддержали свои правительства и страны в войне. На международных конференциях в Циммервальде (1915) и Кинтале (1916) большевики во главе с Лениным проводили лихорадочную работу, чтобы убедить центристов порвать с правыми и создать новый революционный интернационал. Однако центристские лидеры категорически отказались участвовать в расколе рабочего движения, предпочитая решать спорные вопросы в рамках единого интернационала, в восстановлении которого после войны они не сомневались.
В сложившихся условиях большевики решились на создание нового интернационала за счет нескольких малочисленных и маловлиятельных в рабочей среде партий и групп, созданных в некоторых случаях при прямом вмешательстве большевистской партии. Торопиться приходилось по двум причинам: во-первых, начался стихийный в своей основе подъем рабочего движения в конце войны, и новый интернационал должен был его возглавить и направить в революционное русло, а во-вторых, начался процесс восстановления II Интернационала, что, безусловно, не способствовало реализации большевистских планов. В связи с этим в начале марта 1919 г. состоялся учредительный конгресс Коммунистического интернационала. Из семи компартий, участвовавших в его работе, массовой и влиятельной была лишь одна — РКП(б). Остальные только образовались и не имели еще влияния в массах. Конгресс принял платформу и манифест, в которых излагались основные политические принципы нового интернационала. Годом спустя, на втором конгрессе был принят Устав Коминтерна. В соответствии с этими документами Коминтерн провозглашался мировой коммунистической партией, а партии, входившие в его состав, — секциями. Он ставил своей целью мировую революцию, захват власти и установление диктатуры пролетариата, после этого — строительство социализма по российскому образцу. Организационные принципы полностью соответствовали целям и задачам. Это прежде всего жесткий централизм, железная дисциплина, революционно-боевая нацеленность. По этим принципам он больше напоминал боевой штаб, чем привычные партийные структуры. Сразу же после создания Коминтерна его структуры были использованы для переориентации массовых выступлений рабочих в революционные действия. Одновременно была начата кампания против «предательской» социал-демократии, которая имела свой взгляд на развитие событий.
В первые послевоенные годы проходил процесс воссоздания II Интернационала. С этой целью были проведены международные конференции в Берне (февраль 1919 г.), Люцерне (август 1919 г.) и Женеве (июль-август 1920 г.), где этот процесс и был завершен. Женевская конференция была названа, конгрессом II Интернационала. Он ставил своей целью достижение социализма, который понимал как демократическое общество с равными правами и свободами для всех граждан. Путь к достижению цели лежал через демократические реформы, осуществляемые парламентским путем. Организационное строение отличалось демократизмом. Партии, входившие во II Интернационал, имели значительную автономию. Решения принимались в ходе свободных дискуссий. Однако эти решения не имели обязательного характера для партий. Восстановленный Интернационал отвергал методы захвата власти, примененные большевиками, как и диктатуру пролетариата. Вместе с тем дверь для вступления во II Интернационал была открыта для всех рабочих партий, в том числе и коммунистических. Соотношение сил между интернационалами складывалось с огромным преимуществом в пользу социал-демократии. Летом 1920 г. в западном мире в социал-демократических партиях состояли около 8,5 млн человек, в коммунистических — 400 тыс. Преобладающее влияние социал-демократии на рабочее движение сохранялось и в следующие годы.
В феврале 1921 г. ряд социал-демократических партий Европы, стоявших на центристских позициях, создал Международное рабочее объединение социалистических партий, получившее в советской историографии название II 1/2 Интернационала. Они ставили своей задачей преодоление раскола в рабочем движении и создание единого интернационала. По их предложению в апреле 1922 г. в Берлине проходила конференция трех интернационалов, которая приняла решения о совместных действиях на перспективу и создала структуры для их организации. Однако вскоре после конференции Коминтерн отозвал своих представителей из этих структур, сорвав тем самым возможность продвижения к объединению. В этих условиях на объединение со II Интернационалом пошло центристское Международное объединение социалистических партий. В мае 1923 г. в Гамбурге состоялся объединительный конгресс. Новый интернационал получил название — Рабочий социалистический интернационал (РСИ). Его политическая платформа и организационные принципы были близки II Интернационалу, линию которого он последовательно продолжал.
В условиях наступившей в 1924 г. стабилизации влияние РСИ в рабочем движении усилилось. На выборах за кандидатов от социал-демократических партий голосовали не менее 25 млн человек. В разные годы представители этих партий входили в состав правительств Англии, Германии, Дании, Швеции, Эстонии и других стран. В тесном сотрудничестве с РСИ работала Международная федерация профсоюзов (МФП), насчитывавшая около 17,5 млн членов. В правительствах и парламентах социал-демократы стремились осуществлять социально-экономические преобразования в пользу трудящихся. Они попрежнему стремились к замене капитализма социализмом, однако в противовес российскому опыту подчеркивали, что социализм может быть только демократическим. Насильственное изменение существующего строя категорически отвергалось как чреватое тяжелейшими последствиями для самих трудящихся. Сохранялся и развивался курс на эволюцию, реформы, парламентскую деятельность, который в это время вряд ли мог иметь разумную альтернативу. В рамках этого курса широко пропагандировались теории «организованного капитализма», «хозяйственной демократии», отстаивались идеи государственного вмешательства в экономику и социальное развитие, национализации за соответствующую компенсацию, государственного контроля над монополиями.
Важнейшее место в деятельности РСИ в 20-е гг. занимали вопросы войны и мира, роста фашистской угрозы, а также вопросы, связанные с отношением к СССР, большевистской партии и коммунистическому движению. Они были основными в работе Мар-сельского (1925) и Брюссельского (1928) конгрессов, а также на заседаниях исполкома РСИ. Несмотря на дискуссионный характер обсуждения, наличие разных позиций, в деле борьбы с военной опасностью и фашизмом существовала высокая степень единодушия. Социал-демократия исходила из того, что угрозу миру представляет капитализм. Следует отметить, что уже в это время социал-демократия связывала военную угрозу прежде всего с фашистскими, диктаторскими режимами. Нередкими были также обвинения в адрес СССР, Коминтерна в исходящей от них угрозе миру и стремлении при помощи войны вызвать новые революции.
Социал-демократия резко осуждала фашизм, неизменно связывала его с капиталистической реакцией и рассматривала его как угрозу демократии, миру и будущему социализму. Борьба с фашизмом определялась как одна из важнейших задач рабочего движения.
Сложным' было отношение социал-демократии к Советскому Союзу, большевистской партии и Коминтерну. Суть этой политики состояла в неизменном отделении СССР как государства от политики и практики партии большевиков. По отношению к Советскому Союзу доминировала политика солидарности. РСИ выступал за признание СССР и развитие нормальных отношений с ним всех стран, за принятие СССР в Лигу Наций. Вместе с тем сохранялось непримиримое отношение к советскому строю, к политике партии большевиков. Последняя обвинялась в установлении диктатуры, попрании демократических принципов, расколе международного рабочего движения. Эти же оценки относились и к Коминтерну, который рассматривался как раскольническая организация, полностью подчиненная в своих действиях интересам и целям Москвы.
Чрезвычайно сложными оказались 20-е гг. для Коминтерна. После того как на рубеже 1920 — 1921 гг. послевоенный революционный подъем завершился и начался спад рабочего движения, стало очевидным, что перспектива мировой революции была отодвинута на неопределенное время. Поскольку Коминтерн создавался с целью организации мировой революции, в новых условиях остро встал вопрос о его месте в рабочем движении, методах и целях его борьбы. Представляется вполне логичным, с учетом неудачи захвата власти революционным путем, возвращение компартий в лоно социал-демократии и создание там сильного левого крыла.
Однако развитие событий пошло иным путем. Коминтерн, сохраняя в качестве перспективной цели мировую революцию, вынужден был перейти к защите повседневных интересов трудящихся, т. е. к тому делу, которым всегда занималась социал-демократия, выработавшая в течение многих лет свои методы и создавшая достаточно эффективные структуры для реализации своих целей. Коминтерн мог противопоставить этим структурам лишь революционный метод, который сводился к организации демонстраций, митингов, забастовок, т. е. переносу борьбы на улицы.
В новых условиях обнаружились определенные возможности для сотрудничества коммунистов с социал-демократами в деле защиты повседневных интересов рабочих. В связи с этим III конгресс Коминтерна в 1921 г. при поддержке В. И. Ленина и вопреки сопротивлению левых во главе с Г. Зиновьевым утвердил тактику единого рабочего фронта, т. е. курс на сотрудничество с социал-демократией по социально-экономическим вопросам. Можно предположить, что этот курс был составной частью нового ленинского взгляда на перспективы социализма и поэтому не было случайным его появление в один год с провозглашением нэпа. Через год четвертый конгресс выдвигает лозунг «рабочего правительства», который по сути своей предполагал возможность и политического сотрудничества с социал-демократией.
Однако левые не смирились с поражением на III и IV конгрессах Коминтерна. Приняв новую тактику, лишь повинуясь принципам централизма, они выхолащивали ее сущность и изменяли до неузнаваемости, что делало ее неприемлемой для возможных партнеров из социал-демократических партий. После того как влияние В. И. Ленина на деятельность Коминтерна ослабевает, а потом и прекращается, они берут реванш. В связи с поражением выступлений рабочих в Германии, Польше и Болгарии осенью 1923 г., которые во многом были инициированы руководством Коминтерна, начинаются критика новой тактики и отход от решений 1921 — 1922 гг. Социал-демократия рассматривается не иначе как контрреволюционная сила, а в 1924 г. появляется термин «социал-фашизм», поддержанный Г. Зиновьевым и И. Сталиным и определивший отношение к социал-демократии в 20-е — начале 30-х гг. V конгресс Коминтерна, зиновьевский по своему характеру, закрепил документально начало левого поворота в политической линии Коминтерна. Он рассматривал тактику единого рабочего фронта как маневр в борьбе против «предательских вождей контрреволюционной социал-демократии», а ее цель — как достижение единства рабочих под руководством коммунистической партии. В последующие годы этот курс продолжал углубляться и нашел свое завершение в 1928 г. в тактике «класс против класса», которая полностью относила социал-демократию к буржуазному лагерю и базировалась на сталинском тезисе о том, что невозможно покончить с капитализмом, не покончив с социал-демократией в рабочем движении. Параллельно с процессом разработки новой тактики формировался руководящий состав, способный претворять ее в жизнь. Ротация кадров осуществлялась в ходе реализации лозунга «большевизации» коммунистических партий, принятого V конгрессом Коминтерна. Таким образом, к концу 20-х гг. в Коминтерне был фактически осуществлен поворот к ультралевому сектантству. В условиях, когда изменялась ситуация в обществе и требовались новые решения и оценки, адекватная обстановке политическая линия в Коминтерне не получила развития.
Мировой экономический кризис в значительной мере изменил социально-экономическую обстановку в странах Запада и поставил рабочее движение в совершенно новые условия. Эти условия определялись двумя факторами: стремительными темпами обнищания трудящихся и ростом фашистской угрозы.
Коммунисты рассматривали кризис как непреодолимый для капитализма и стремились использовать его для захвата власти. Их методы борьбы — массовые выступления рабочих — имели целью еще более дестабилизировать обстановку, довести положение до политического кризиса и создать условия для борьбы за власть. Социал-демократия, наоборот, выступала за улучшение положения трудящихся, старалась учитывать реальные возможности и избегать массовых, уличных форм борьбы. РСИ и отдельные партии считали, что забастовки в условиях кризиса только усугубляют существующие проблемы и ухудшают положение рабочих. Поэтому они призывали рабочих по возможности избегать этой формы борьбы и использовать ее только в крайних случаях. Стачечная борьба в значительной мере затруднялась наличием многомиллионной армии безработных. Таким образом, рабочее движение в это время в большей степени характеризовалось выступлениями безработных, голодными походами и, безусловно, забастовками. Но основной чертой состояния общества был небывалый накал классового и социального противостояния, чреватый конфликтами с непредсказуемыми последствиями.
Что касается угрозы фашизма, то она прежде всего была направлена против рабочего класса, его политических партий и организаций, отвергая и уничтожая его основополагающие принципы — демократию, социальную справедливость, мир. Поэтому рабочее движение воспринимало фашизм как непримиримо враждебное политическое течение, борьба с которым в условиях усиления опасности его прихода к власти становилась его важнейшей задачей. Однако рабочее движение оставалось расколотым идейно и организационно, что и обеспечивало значительное различие форм, методов и целей антифашистской борьбы.
Социал-демократия, базировавшаяся на демократических принципах, во все времена рассматривала любую разновидность диктатуры как принципиально неприемлемую, особенно активно выступая против угрозы фашистской диктатуры. В борьбе против фашизма у социал-демократии доминировали парламентские методы, традиционные для ее деятельности. В этой борьбе она преследовала цель сохранить систему парламентской демократии или восстановить ее там, где фашисты уже были во власти. В противостоянии фашизму социал-демократические партии шли на союз с той частью буржуазии, которая не принимала фашизм. Отсюда вытекала политика «меньшего зла». Следует подчеркнуть, что эта правильная в принципе политика иногда толкала социал-демократов на сотрудничество с достаточно реакционными политическими силами и деятелями, политика которых косвенно способствовала осуществлению процесса фашизации.
Социал-демократия не отвергала в принципе и внепарламентские методы борьбы с фашизмом, однако считала возможным их применение лишь в ответ на нарушение конституционных основ противником. Однако и в Италии, и в Германии, как известно, фашистские партии пришли к власти конституционным путем. Это, естественно, не снимает упрека по отношению к социал-демократии в абсолютизации парламентских методов, так как фашисты использовали парламентскую систему для установления политического режима, не имевшего ничего общего с демократическими институтами.
Второй своей важнейшей задачей в 30-е гг. социал-демократия рассматривала борьбу за мир, которая при этом прямо связывалась с борьбой против фашизма. На Венском конгрессе РСИ в 1931 г. предлагалось использовать против правительств, нарушающих мир, все средства, вплоть до революционных. Но угроза применения революционных средств плохо увязывалась с традиционной политикой социал-демократии и была больше декларацией, чем реальной политикой.
Коммунистические партии и Коминтерн начиная с 20-х гг. разрабатывали свою политическую линию по отношению к активизировавшемуся фашизму. Фашизм рассматривался как антирабочее и антинародное по своему характеру движение. Коммунисты были инициаторами или участниками антифашистских выступлений везде, где фашисты активизировали свою деятельность.
Вместе с тем следует иметь в виду, что Коминтерн ни в 20-е гг., ни в начале 30-х гг. не смог разработать эффективную стратегию борьбы с фашизмом. Все это время компартии ориентировались исключительно на революционные методы борьбы, связывая борьбу с фашизмом с борьбой за социалистическую революцию, диктатуру пролетариата, советскую власть, хотя условий для этого в то время не было. Коммунисты недооценивали и даже отвергали общедемократические лозунги и цели борьбы, не проводили дифференциации буржуазных политических сил, длительное время считая, что и буржуазная демократия и фашистский режим существенно не отличаются один от другого, означая лишь разные формы диктатуры буржуазии. Тем самым создавались препятствия на пути союза с непролетарскими антифашистскими силами, сужалась социальная база антифашистской борьбы.
Абсолютизация революционных методов и целей борьбы, сохранение в начале 30-х гг. тактики «класс против класса» и питавшего ее лозунга «социал-фашизма», приверженность сталинскому положению о необходимости во всех условиях нанесения первого удара против промежуточных сил (т. е. против социал-демократии) делали невозможным сотрудничество с социал-демократией в борьбе против фашизма.
Приход фашистов к власти в Германии в 1933 г. заставил и коммунистов, и социал-демократов более реально взглянуть на возможности и перспективы сотрудничества в борьбе с фашизмом. Однако инициативы, проявленные в 1933 г., не были реализованы. Ни Коминтерн, ни РСИ не оказались готовыми преодолеть годами складывавшуюся враждебность.
Переломным в этом отношении стал 1934 г., когда сотрудничество между коммунистами и социал-демократами в борьбе против фашизма и реакции стало реальностью во Франции, Италии, Испании. В этих условиях серьезный поворот от сектантской линии к реальной политике единства был осуществлен Коминтерном в процессе подготовки к VII конгрессу и в ходе его работы. Были выработаны решения, которые фактически отвергли тактику «класс против класса» и ориентировали коммунистов на искреннее сотрудничество с социал-демократией в борьбе против фашизма. Более того, выдвигался лозунг народного фронта, имевший в виду привлечение к этому сотрудничеству непролетарских сил, в том числе антифашистских слоев буржуазии. Такой же подход восторжествовал и по вопросу борьбы с военной угрозой. Кроме того, VII конгресс принял решение о предоставлении большей самостоятельности партиям в решении всех проблем в своих странах, оставляя за Коминтерном лишь наиболее общие вопросы, преимущественно идеологического и теоретического характера.
Конгресс стал, таким образом, серьезным этапом в истории коммунистического движения, поворачивая его лицом к демократическим, гуманитарным, национальным проблемам. Несмотря на понятные рецидивы прошлого в работе и решениях конгресса, он давал компартиям широкие возможности проведения новой, творческой политики, которые частично были реализованы. Однако уже в 1937 г. осуществляется отход от решений VII конгресса, а в Коминтерне вновь усиливаются силовые, догматические методы руководства, превратившие эту международную организацию в послушное орудие сталинского руководства.
ДОКУМЕНТЫ И МАТЕРИАЛЫ
ИЗ УСТАВА РАБОЧЕГО СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО ИНТЕРНАЦИОНАЛА (РСИ), ПРИНЯТОГО НА КОНГРЕССЕ В ГАМБУРГЕ В МАЕ 1923 г.
«В Социалистический Рабочий Интернационал объединяются социалистические рабочие партии, считающие своей конечной целью замену капиталистического способа производства социалисхическим, а средством освобождения рабочего класса — классовую борьбу» (Могилевский С. А. Восстановление II Интернационала. Л., 1963. С. 209).
ИЗ РЕЗОЛЮЦИИ ГАМБУРГСКОГО КОНГРЕССА РСИ
«Только пролетариат в противовес империалистической поли-хике может выдвинуть свою политику мира, освобождения народов и социализма... обратив против империалистической буржуазии все средства классовой борьбы» (Кривогуз И. М. Рабочий социалистический интернационал (1923 — 1940). М., 1979. С. 39).
ДИРЕКТИВА СЕКРЕТАРИАТА ИККИ КОМПАРТИЯМ ОБ ОТНОШЕНИИ К НАЧАВШЕЙСЯ ВОЙНЕ ОТ 8 СЕНТЯБРЯ 1939 г.
«Настоящая война — империалистическая, несправедливая, в которой одинаково повинна буржуазия всех воюющих государств. Войну не могут поддержать ни в одной стране ни рабочий класс, ни тем более компартии. Ее ведет буржуазия не против фашизма... Война ведется между двумя группами стран за мировое господство. Международный пролетариат не может ни в коем случае защищать фашистскую Польшу... Повсюду компартии должны перейти в решительное наступление против предательской политики социал-демократии» (Коминтерн и вторая мировая война. М., 1994. Ч. 1. С. 88 — 89).
И. В. СТАЛИН
К МЕЖДУНАРОДНОМУ ПОЛОЖЕНИЮ (1924)
«Фашизм есть боевая организация буржуазии, опирающаяся на активную поддержку социал-демократии. Социал-демократия есть объективно умеренное крыло фашизма... Эти организации не отрицают, а дополняют друг друга. Это не антиподы, а близнецы» (Сталин И. В. Соч. Т. 6. С. 282).
ИЗ РЕЗОЛЮЦИИ XII ПЛЕНУМА ИККИ (август-сентябрь 1932 г.)
«Только направляя основной удар против социал-демократии — этой главной социальной опоры буржуазии, можно успешно бить
и разбить главного классового врага пролетариата — буржуазию» (Коммунистический Интернационал в документах (1919 — 1932 гг.) М., 1933. С. 977).
ИЗ ПРОЕКТА ТЕЗИСОВ ИККИ «ВОЙНА И ЗАДАЧИ КОММУНИСТОВ»
«Английские и французские империалисты ведут войну не только за сохранение награбленного, но и за возможность дальнейших захватов и грабежей. Они борются за еще худший Версаль, за превращение Германии в вассальное государство, служащее их империалистическим целям» (Коминтерн и вторая мировая война. М., 1994. Ч. 1. С. ПО).
ТОВАРИЩУ СТАЛИНУ КОПИИ: ТОВ. ДИМИТРОВУ, ЕЖОВУ
Письмо Евгения Варги — видного деятеля венгерского коммунистического движения, народного комиссара Венгерской Советской республики, кандидата в члены Исполкома Коминтерна, ученого-экономиста с мировым именем (обнаружено в архиве).
«...Товарищи в Венгрии узнают из Советского Союза, что из спасшихся оттуда (из Венгрии. — Ред.) или обмененных из тюрьмы наркомов Венгерской советской республики лишь четверо на свободе, а десять арестовано; что из основателей венгерской компартии (если не ошибаюсь) на свободе лишь двое, что арестовано несколько сот венгерских рабочих от станка, политэмигрантов. Как они могут себе это объяснить?
Могут ли они предполагать, что венгерская пролетарская революция была поднята врагами рабочего класса? Или они должны думать, что пребывание в Советском Союзе сделало их подлецами?..».
ВОПРОСЫ
1. Когда была провозглашена политика «единого рабочего фронта», в чем ее сущность?
2. Что такое тактика «класс против класса»?
3. Что было общего и какие различия в антифашистской политике Коминтерна и РСИ?
4. Какие вопросы решал VII конгресс Коминтерна?
5. В чем сущность политики «меньшего зла»?