Анализ стихотворения Бунина И. А. Вечер

Философско-пейзажная лирика представляет собой отдельный жанр русской поэзии начала предыдущего века. В целом, фигура русского мыслителя во многом рисуется именно как человек, сидящий где-то на природе и наблюдает безграничный русский простор. Сцена полностью статична, мыслитель погружен в собственные раздумья, также как взгляд его погружен в даль.
Благодаря этому создается единство и тихое счастье. Мыслитель впитывает, вбирает в себя бытие и также постигает его безграничность, благодаря безграничному простору русской земли. Этим, собственно, и резюмирует Иван Андреевич в заключительной строке своего стихотворения Вечер: «Я вижу, слышу, счастлив. Все во мне.»
Лирический герой описывает полноту чувств, заполняющихся не столько внешними стимулами, сколько внутренним ощущением счастья переполняющего его. Единство с мирозданьем понимается через осознание наличия мира, по сути, только в уме наблюдателя, созерцающего внешнюю природу.
Предметом рассуждения лирического героя, во многом соответствующего гипотетическому описанию типичного русского мыслителя, приведенному ранее, является счастье – феномен, как известно, довольно загадочный и один из наиболее трудноопределимых. Чем является счастье – вопрошает Бунин. Вероятно, оно заключено повсюду в данные ощущения в тот мир перед взором.
Далее следует картина облака - символа эфемерности. Возможно, облако даже представляет собой на символическом уровне мысль о счастье, которая протекает по сознанию автора, как само облако протекает по небесному простору. Знание, мотив ограниченности человеческих познаний и ценность этого ресурса рассматривается далее.
После этого фигура лирического героя проявляется более полно, он сидит за книгами и, вероятно, на протяжении длительного времени, то есть является тем самым искателем и собирателем знания. Внешние стимулы являются для такого человека только предметом для раздумий, но они не увлекают его полностью. Он занят поиском счастья, которое дано только знающим.
Образ эфемерных стимулов продолжает вслед за облаком птичка, она пискнула и села, таким образом знаменуя собой, возможно даже какую-то глупость и нелепость существования. Особенно если сравнивать фигуру величественного лирического героя, степенно сиящего за книгами, смотрит в окно и размышляет свои тяжеловесные думы о счастье. В свою очередь другое живое существо кажется на этом фоне таким незначительным и ничтожным, ничего не может сказать об обратном, даже сама птичка будто понимает свою нелепость на этом фоне и, прилетев, замолкает, чтобы не мешать мыслям героя.
Субъект речи в свою очередь наблюдает за завершением дня, которое передается глаголом вечереет и констатацией факта об опустевшем небе. Этот чистый простор вечернего неба создает особенную атмосферу: все дела завершены, дневная суета канула в Лету, перед нами снова простор, перекликающийся с образом чистого воздуха из начала стихотворения. Заключительным стимулом извне, который отмечает лирический герой, является гул молотилки.
Этот образ молотилки, то есть оборудования для переработки зерна на самом деле может иметь довольно глубокое символическое значение. Он является не только символом осени, но и непрерывной цикличности существования, особенно, если вспомнить о зерне как таковом. Зерновые в поэтической речи часто используются для передачи образов гибели и возрождения, на фоне которых яркое осознание счастья выглядит более контрастным и красивым.