Власть и политика в странах пост-колониального Востока. Наследие традиционализма.

Власть и политика в странах постколониального Востока. Наследие традиционализма. Колониализм в восточных странах способствовал развитию капитализма и в значительной степени взломал традиционные структуры восточных государств. Однако процесс модернизации и вестернизации быстрыми темпами стал осуществляться лишь в современную эпоху. Развитие капитализма и изменения в бывших колониях и полуколониях, их модернизация имели существенные отличия. Суть отличий развития Запада и Востока когда-то сводилось Марксом к «азиатскому» способу производства, смысл которого Л. С. Васильев объяснил понятием «власть — собственность». Власть всегда на Востоке была связана с «восточным деспотизмом», необходимым условием которого было господство государственной и общественной собственности, прежде всего на землю. Эта формула указывата на первичность власти в странах Востока, ее первоначало. Верховная власть всегда опиралась на собственность правителя, частично делившего ее с представителями элиты, включая родственников, распределявших власть в центре и на местах. Возникала структура, прикоторой власть имущие исполняли фактически роль господствующего класса собственников. Пожалуй, это было основой для сохранения многих устоев традиционализма в восточном обществе. Нетрудно заметить, что деспотическая власть в форме всевозможных диктатур, как военных, так и- бюрократических, продолжала преобладать и преобладает в странах современного Востока. Наибольшее распространение в странах Востока получила авторитарная социально-политическая надстройка, обычно в форме монархии, военной диктатуры или однопартийного режима личной власти.
Военно-бюрократические режимы в освободившихся странах пришли к власти в период отсталой социальной структуры и неспособности существовавших классов, прежде всего слабой национальной буржуазии, обеспечить капиталистическую эволюцию. Безусловно, деятельность этих режимов приводила к авторитаризму, нарушению прав человека и была далекой от принципов парламентской демократии. Но при всех недостатках практика показала, что именно эти режимы создали благоприятные предпосылки для роста экономики и обуржуазивания общества. После событий в Индонезии 1965 года задачи капиталистического развития решали военные структуры во главе с Сухарто, те же задачи решала власть военной бюрократии в Таиланде. В политическом противоборстве с северными государствами военная бюрократия в Южном Вьетнаме и Южной Корее ориентировала общество на капиталистические преобразования. Несколько иной была природа военных режимов, созданных революционным офицерством в 50-е и 60-е годы в арабских странах, которые пошли по пути полного'огосударствления экономики и принятия социалистической ориентации. После развала СССР эти государства вынуждены были сменить политико-экономические ориентиры. Но в целом авторитарная государственность сыграла роль инициатора, организатора и гаранта модернизации. В развивающихся странах в процессе модернизации «сверху» почти повсюду продолжали укрепляться бюрократические системы, в которых происходило тесное переплетение экономической и политической власти.
Вот почему в постколониальный период в странах третьего мира продолжало идти усиление роли государства в обществе. Дело в том, что страны Востока пережили мучительную ломку социальных порядков, экономики и культуры в эпоху колониализма, но освобождение было не менее тяжелым. Обретенная дорогой ценой политическая независимость требовала еще большей консолидации, сплоченности, дисциплины. В азиатских условиях это могло решить только государство. Наконец, обеспечение экономической независимости, выбор путей экономического и политического развития, необходимость скорейшего выхода освободившихся стран из экономической и научно-технической отсталости также требовали дальнейшей концентрации усилий экономических, финансовых, социальных ресурсов страны. В этом случае гарантом суверенитета страны могло также выступить государство. Наконец, невозможно было для получения экономической независимости и достижения высоких темпов в сфере производства полагаться на влияние рыночного механизма или на стихийный процесс «снизу». В целях формирования новых социальных процессов и развития экономики приходилось воздействовать только «сверху».
Востоковеды Л. С. Васильев, Н. А. Иванов, О. Е. Непомин считают, что антиподом деспотизма является гражданское общество и свободное правовое государство, что существенно отличает характеры власти стран Востока и Запада. На Востоке такого общества никогда не было и не могло быть. Здесь всегда доминировало «коллективистское начало», существование человеческого коллектива, связанного общими экономическими интересами, долгом перед обществом, обязанностью повиноваться принятым нормам и власти. Вне коллектива человек ничего не значил. Следовало признать, что иначе и не могло быть. Природные условия, экономические потребности в воспроизводстве, структура общества были основой, на которой развивались коллективистские начала, которые традиционно сохранились на Востоке до сегодняшнего дня.
Колониализм привнес в традиционные общества товарно-денежные отношения и развитие частной собственности, что способствовало разложению прежних патриархально-клановых связей и вело к появлению богатых и бедных, имущих и неимущих. Однако традиционные черты восточных обществ не исчезли (да и колониалисты не ставили такой задачи), а продолжали существовать, при этом многие из них имели тенденцию к укреплению. Симбиоз совершено разных экономических и политических структур не привел к исчезновению традиционализма. Даже несмотря на возникновение и существование частного сектора, подавляющая доля экономической деятельности в восточных странах находилась под контролем государства и его аппарата. Это и послужило основой укрепления диктаторских режимов и политической власти на Востоке.
Лишь на рубеже XXI века в некоторых развитых странах начинают пробивать дорогу демократические тенденции, и модернизация начинает приобретать западные черты. В российской востоковедческой литературе возникло понятие «восточная демократия». Все «восточные демократии», в отличие от западных, являются не продуктом естественного развития общества, а результатом внедрения демократии извне, начиная с периода колониализма. Это особенно было характерно, например, для Индии, которая подверглась насильственной демократизации особенно в период между двумя мировыми войнами. Политическая вестернизация осуществлялась на основе конституции Индии 1935 года, написанной англичанами.

В постколониальный период демократизация также осуществлялась «сверху» лидерами и правящими элитами освободившихся стран под воздействием объективных (формирование рынка и появление новых классов) и субъективных (осознание правящими элитами целесообразности перехода к демократическим формам правления в интересах экономического прогресса и консолидации страны) факторов. В основном этот переход стал осуществляться во многих странах лишь с 90-х годов, на рубеже XXI века. Эти процессы имели место в Южной Корее, Индонезии, Бирме, Турции и др. Вместе с тем переход к демократическим формам правления вовсе не сзначач утверждение той западной демократии, которая существовала в Европе несколько зеков. Традиционные представления о власти, о ее роли по-прежнему продолжали господствовать в сознании людей и правящей элиты общества. В российской литературе появились понятия «парламентский авторитаризм», «авторитарная демократия». Формы парламентаризма сложившиеся в Индии, имели серьезные отличия от западных демократических институтов, в стране, которая, казалось бы, стояла ближе всего к Западу. В большинстве стан третьего мира сложились авторитарные режимы, но даже в демократических формах ряда стран присутствовали сильные элементы авторитаризма. Совсем не копии западного парламентаризма складывались в борьбе с военными и авторитарными режимами в странах Юго-Восточ-ной Азии (Индонезии, Таиланде, Малайзии). В постколониальной Индии, несмотря на установление демократических форм правления с принятия конституции 1950 года, правящие круги, как и большинство индийцев, сохраняли авторитарные представления о власти. Военная бюрократия опиралась на режим однопартийного правления, как это было в Египте в период Насера, Алжире, Сирии, Ираке.
Можно согласиться с тем, что элементы «восточного деспотизма» воспроизводятся в современных парламентских государствах Востока. Династийное управление семейства Неру — наилучший пример этой закономерности. Восточное общество воспроизводит политико-культурные формы, существовавшие многовековый период. Передача управления индийской республикой происходила также беспрепятственно и естественно, как происходит наследование престола в обычной монархии. Совсем не политик, летчик индийской авиакомпании Раджив Ганди обладал одним преимуществом перед своими опытными конкурентами — лидерами ИНК на пост премьер-министра индийского государства. Раджив стал управлять Индией только благодаря своей родословной — он был членом семьи первых правителей независимого государства. Убедительная победа ИНК на выборах 1984 года после гибели Индиры Ганди стала не столько успехом партии, сколько свидетельством приверженности индийцев монархическим принципам государственной власти. По мнеиию востоковедов, выборы Раджива Ганди были скорее плебисцитом «за» или «против» сохранения династии рода Неру. После трагического убийства Раджива Ганди в 1992 году, семейный клан продолжал оказывать существенное влияние на политические процессы в государстве. Жена Раджива Соня Ганди, итальянка, принявшая эстафету управления ИНК, на выборах 2004 года оказала существенную конкуренцию маститым претендентам на власть. Во избежание раскола и возникновения в этом случае сложностей она отвела свою кандидатуру.
Аналогичные процессы имели место в Индонезии, где среди населения одержала верх ностальгия по авторитарному режиму Сукарно, проводившему еще в 60-е годы политику «направляемой демократии». Его дочь Сукарнопутри одержала победу на выборах и стала президентом страны, создав серьезные проблемы власти военных. Наследование Ли Сен Лонгом Ли Каун Ю в Сингапуре и множество других, но менее заметных фактов передачи власти говорят о своеобразии принципов восточных демократий. В арабских странах передача власти от отца к сыну осуществлена в 2001 году в Сирии. Хафез Асад задолго готовил этот династийный акт передачи власти своему сыну Башару Асаду. В Саудовской Аравии господство клана Саудидов продолжается уже несколько десятилетий.
В начале XXI века достаточно отчетливо прослеживается тенденция движения от авторитаризма к представительной демократии, хотя весьма своеобразной, что связано с характером социально-политического развития страны, с особенностями традиционного общественного бытия. Установившиеся общественно-политические структуры продолжают развиваться. Деятельность политических партий, выборы в парламент, конституции становятся частью общественной жизни. Однако эти процессы идут скачкообразно, проходят столкновения и даже попытки военных переворотов. Все это говорит о незавершенности процесса перераспределения власти между различными социальными группами общества.