Борьба за власть в Исламском государстве Афганистан. Б. Раббани и Г. Хекматиар

Борьба за власть в Исламском государстве Афганистан. Б. Раббани и Г. Хекматиар. В 1992 году, войдя в Кабул без боя, вооруженные отряды разных политических группировок стали делить город на сферы влияния. Северная часть города оказалась под контролем известного полевого командира Ахмат Шаха Масуда, который являлся последовательным сторонником Б. Раббани и состоял в Исламском обществе Афганистана (ОАИ). Южные окраины города были захвачены отрядами исламских фундаменталистов Г. Хек-матияра, а отряды недавнего соратника Наджибуллы генерала А. Дустума и военные формирования А. Ш. Масуда поделили между собой районы столичного аэропорта. В захвате Кабула принимали участие и другие отряды полевых командиров, но они не оказывали большого влияния на развитие событий и старались примкнуть к борющимся между собой более сильным группировкам.
В апреле 1992 года было провозглашено Исламское государство Афганистан (ИГА) и организованы новые органы власти. Лидеры созданного государства стали называть свершившиеся события «исламской революцией», поскольку они привели к смене политического строя в стране. Первые шаги новой власти говорили о ее решимости искоренить основы просоветского режима. Запрещалась деятельность Партии отечества. Эта партия мгновенно распалась, а основная масса ее членов из группы «Хальк» перешла на службу к исламскому экстремисту Г. Хекматияру, «парчамовцы» включались в отряды Раббани или генерала Дустума, перешедшего на сторону моджахедов.
Через два месяца после революции полномочия президента были переданы лидеру Исламского общества Афганистана профессору Бурхануддину Раббани. Первый срок президента был определен в шесть месяцев. Г. Хекматияр отказался участвовать в правительстве, так как его не устраивала кандидатура Б. Раббани. Афганские лидеры, в конце концов, достигли соглашения о разделе власти. Раббани остался главой государства, президентом, а на Совете представителей народов племен Афганистана его избрали еще на два года президентом страны. Хекматияру был предоставлен пост премьер-министра, но он занялся больше деструктивной деятельностью и даже не появился в Кабуле. Действия исламского экстремиста, считавшего себя обделенным во власти, создавали угрозу правительственному режиму и привели к началу новой гражданской войны.
Контроль правительства над деятельностью различных политических и военных группировок был минимальным. Несмотря на создание вооруженных формирований А. Ш. Масуда на базе регулярных частей наджибовского режима, все группировки сохранили свои боевые отряды, которые осуществляли военную и административную власть в контролируемых ими районах. Создавались очаги региональной власти, которые не подчинялись центральным органам и президенту. Генерал Дустум, бывший сподвижник Наджибуллы, имевший звание генерала армии, укрепился в четырех северных провинциях, которыми управляли назначенные им губернаторы. Дустум имел собственные вооруженные силы, политико-административную структуру и правительство с резиденцией в Мазари-Шарифе. Северо-восточные районы с преобладающим таджикским населением оказапись под властью А. Ш. Масуда. На западе Гератская провинция управлялась полевым командиром Исмаил-ханом. В других провинциях у власти находились полевые командиры, также не подчиняющиеся Кабулу. Они возглавляли в ряде мест «советы джихада», и объявляли себя «вали» (губернаторами), или «амирами» (правителями). Полевые командиры могли поддерживать ту или иную борющуюся политическую группировку, или не поддерживали никакой. При этом вооруженные столкновения межу ними сопровождались большим числом жертв среди мирных жителей.
Политическую власть в стране формировали основные политические партии и их лидеры. Семипартийный альянс исламских группировок, перенесший штаб-квартиру из Пешавара в Кабул, распался, уступив место новым коалициям, которые формировались уже по другим принципам. Раздел власти стал осуществляться по принципу силы и влияния тех или иных политических организаций и группировок. Наиболее влиятельной политической силой выступало Исламское общество Афганистана (ИОА), которое возглавлял профессор Раббани. Партия и отряды, подчиненные ИОА, составляли смешанный состав из различных национальных и этнических групп населения, но основным ядром были таджики. В прошлом члены ИАО слыли исламскими фундаменталистами, но затем заняли умеренные позиции. Партия имела связи с западными странами и Ираном.
Сильнейшим соперником в борьбе за власть выступила Исламская партия Афганистана (ИПА) во главе с Хекматия-ром, костяк которой образовали пуштуны. Она стояла на позициях исламского фундаментализма экстремистского толка. Ее цель — создание в Афганистане исламской республики, в которой главную политическую роль играло бы духовенство. Партия получала основную помощь из Пакистана и имела связи с экстремистским духовенством Ирана. Третьей по влиянию политической силой в среде моджахедов был Исламский союз освобождения под руководством А. Сайяфа. Союз состоял в основном из пуштунов, проповедоват фундаментализм ваххабитского толка, получал значительную финансовую поддержку от ваххабитов Саудовской Аравии. Перечислены не все политически партии, которые претендовали на политическую власть. Многие политические партии умеренного или фундаменталистского толка не принимали участия в вооруженной борьбе против кабульского режима, но имели определенное влияние внутри страны и международные связи. В целом, около десяти политических партий приняли участие в дележе политической власти.
В течение всего 1993 года происходила политическая перегруппировка сил, и даже в 1994 году коалиции не представляли собой устойчивых образований. После многочисленных рокировок, создания и распада политических союзов сформировались две основные противостоящие друг другу коалиции, возглавляемые президентом Б. Раббани и формальным премьер-министром Г. Хекматияром. Основным союзником Раббани стал Исламский союз освобождения Афганистана, руководимый Сайяфом, к нему присоединились и другие менее крупные организации умеренных исламистов.
Политическая борьба между сторонами имела ряд особенностей, и их необходимо учитывать при рассмотрении сущности политических противоречий и вооруженной борьбы. При всех изменениях во враждующих коалициях неизменно прослеживались личностные, идеологические и националистические позиции, в рамках которых шли политические и вооруженные столкновения. В основе конфликтов лежали, прежде всего, личностные амбиции каждого из лидеров политических направлений. Их соперничество уходит корнями в глубь исламского движения в Афганистане, у истоков которого они стояли. Личная вражда опиралась на идеологические разногласия, которые становились все глубже по мере развития революционных событий.
Начав политическую деятельность в организации Мусульманская молодежь, Б. Раббани и Г. Хекматияр боролись за торжество исламского фундаментализма. Но затем их пути разошлись, и их открытая вражда уже стала разворачиваться в рамках пешаварской семерки. В борьбе за власть политические амбиции сторон обосновывались исламскими принципами. Сущность идейных разногласий состояла в том, что умеренный традиционализм Б. Раббани противостоял исламскому радикализму Г. Хекматияра. До определенной поры они вынуждены были терпеть друг друга, так как их объединяла общая борьба против «неверных» в Кабуле. Как только режим Наджибуллы пал, прежние соперники стали непримиримыми врагами.
Первые вооруженные столкновения между отрядами ИОА и ИПА по поводу грабежей караванов с оружием, поступавшим из Пакистана, начались задолго до вывода советских войск. Открытая война началась с лета 1989 года, когда боевики ИПА уничтожили попавших в засаду 30 полевых командиров ИОА, следовавших на совещание к Ахмад Шаху Масуду. Г. Хекматияр, имея самые организованные и решительные отряды моджахедов, постоянно оказывал силовой нажим на своего соперника. Принимая пост премьер-министра, Г. Хекматияр в качестве условий потребовал удалить с поста министра обороны Ахмад Шаха Масуда и вывести войска генерала Дустума из Кабула. Наметившийся компромисс закончился вооруженными столкновениями между враждующими сторонами. Хекматияр никогда не признавал легитимность президентства Раббани. Он саботировал деятельность возглавляемого правительства, не принимал участия в его деятельности и даже отказался переехать в Кабул, а через некоторое время начал ракетный обстрел Кабула.
Во имя достижения безраздельной, абсолютной власти использовались любые средства и попирались всякие принципы. Мировоззрения двух лидеров формировались в разных условиях и в разных средах. Раббани родился в 1941 году в семье таджика, который перебрался из Средней Азии в Афганистан после событий Октябрьской революции в России. Закончил теологический факультет Кабульского университета. Продолжил образование в Египте, некоторое время стажировался в Анкаре. Раббани попал под сильное влияние экстремистской организации «Братьев-мусульман» и стал последователем идеологов этой организации. Он даже перевел с арабского языка на дари ряд произведений аль-Банны. Он сам являлся автором нескольких работ по теории ислама, что снискало ему известность среди мусульманских деятелей.
Раббани в 1968 году получил должность профессора теологии в Кабульском университете, впоследствии стал организатором группировки Мусульманская молодежь. После неудавшейся попытки исламского переворота в стране в 1975 году он покинул родину. Начались долгие годы изгнания. Свою деятельность за границей он посвятил организации борьбы против «коммунистического» режима в Афганистане. Политические взгляды Раббани обосновал в своих работах, которые не претерпели существенных изменений. Он провозгласил борьбу против традиционного и нового колониализма и тирании, за установление исламского режима. Раббани считал, что вся экономическая политика страны должна основываться на принципах ислама и быть направлена на достижение независимости страны и ликвидацию ее отсталости. Его партия призывала к защите всякой собственности, в том числе частной, «накопленной честным трудом». Он имел программы социальной политики по отношению к беднейшим слоям в рамках исламской экономики. С 1992 года он был избран президентом Исламского государства Афганистан. Согласно плану политического урегулирования в Афганистане, разработанному миссией ООН, Б. Раббани должен был передать президентскую власть в марте 1995 года временному Совету из представителей различных политических партий и движений. Этот план, направленный на осуществление единства страны, не был реализован. Главная причина этого уже маячила на юге Афганистана — в конце 1994 года в Кандагаре появились пока еще никому не известные талибы.

Вооруженную борьбу против правительственной армии, против президента Исламского государства Афганистан вел на протяжении более трех лет Г. Хекматияр, который так и не смог убрать с поста президента Б. Раббани, но он подготовил почву, чтобы это сделали талибы. Он родился в 1947 году в семье землевладельца из пуштунского гильзайс-кого племени. В 1961 году он поступил в Военную школу, откуда, однако, был исключен. Затем он обучался на инженерном факультете Кабульского университета, который также ему не удалось закончить из-за студенческой политической деятельности. Его заклятыми врагами всегда были коммунисты всех оттенков и члены Народно-Демократической партии, поэтому Хекматияр сразу же примкнул к исламско-фундаменталистскому движению и участвовал в создании организации Мусульманская молодежь, где сотрудничал с Раббани. На полтора года он был приговорен к тюремному заключению за убийство студента-маоиста во время массовой политической стычки в Кабульском университете. Суровые черты характера, даже жестокость, отмечали многие, кто лично знал Хекматияра. Своей главной целью он провозгласил создание в Афганистане централизованного теологического государства, и свою жизнь он посвятил вооруженной борьбе против «гонителей истинного ислама» и поборников проникновения в Афганистан коммунизма. Под его руководством партия ИПА стала едва ли не самой значительной политической силой моджахедов, имевшей влияние в провинциях Афганистана.В марте 1993 года Хекматияр подписал перемирие с президентом Раббани, но ненадолго. Он продолясал совместно со своими союзниками блокировать и атаковать Кабул. Последнее наступление на Кабул было предпринято в феврале 1995 года, и Хекматияр сумел продвинуться на отдельных направлениях в сторону центра. Однако это выступление было отбито правительственными войсками. Отступление нанесло удар по престижу Хекматияра, и после этого его позиции заметно ослабевают. Потерпев сокрушительное поражение под Кабулом в марте 1995 года, фактически Хекмтияр облегчил талибам вход в разрушенный им город. Гражданская война, ослабление сторон подготовили переход к новому этапу истории афганского государства и его революции.
Кровавые столкновения моджахедов по всей стране ввергли Афганистан в глубокий кризис и привели к реальной угрозе его распада. Основной причиной вооруженных столкновений различных группировок, как стало ясно, стала борьба за власть. Но на степень ее ожесточенности существенное влияние оказывали межнациональные и межэтнические противоречия, которыми весьма умело пользовались лидеры борющихся политических группировок. Межэтнические противоречия сыграли заметную роль в падении режима Наджибуллы. После вывода советских войск из Афганистана Наджибулла не смог найти общего языка с влиятельными непуштунскими военными руководителями на севере страны, населенном преимущественно таджиками и узбеками, и это стало одной из главных причин, ускоривших падение его режима.
Крупнейшая партия страны Исламское общество Афганистана (ИОА) под руководством Б, Раббани преимущественно опиралась на непуштунские по своему составу организации и вооруженные отряды. Исламское общество Афганистана, опиравшееся, прежде всего, на таджиков и их ведущего полевого командира А. Ш. Масуда, сыграло решающую роль в завершении борьбы с «коммунистическим» режимом. Если гражданская война в период просоветских режимов разделяла страну на два лагеря — прокоммунистический и исламско-фундаменталистский, то после крушения власти Наджибуллы характер гражданской войны стал приобретать более сложное содержание. В стране обострились традиционные национальные и межэтнические противоречия, в основном, между пуштунскими и непуштунскими народами. Военные конфликты между Хекматияром и Раббани опирались на борьбу за власть между пуштунами и национальными меньшинствами.
Национальный фактор всегда имел в Афганистане огромное значение, ко после крушения Наджибуллы он приобрел решающее значение. Антикоммунистическая идеология, которой следовали моджахеды в борьбе против просоветского режима, уступила место национализму. Борьба различных группировок за власть превратилась в межэтническое и межнациональное противостояние, которое вышло за рамки политических и религиозных разногласий, превратившись в открытые вооруженные столкновения. На первый план выдвинулись эт-нонациональные противоречия, которые существовали во все времена. Однако после исламской революции они стали чуть ли не определяющими. Борьба за власть лидеров военных и политических группировок, представляющих интересы верхушки крупнейших по численности народов, прежде всего пуштунов, таджиков, узбеков, хазарийцев, туркмен, вышла на первый план. Это позволило многим исследователям современной истории Афганистана даже делать вывод о том, что война после 1992 года приняла межнациональный характер.
После «революции моджахедов» в конце апреля 1992 года у власти в Кабуле оказалась некая коалиция влиятельных лиц — лидеров моджахедских партий, принадлежавших к различным этносам, и Раббани попытался закрепить сложившееся соотношение сил. Но центральная власть не распространялась на страну в целом. Беспрецедентное укрепление новой местной элиты, захватившей власть вооруженным путем, привело к Неподчинению центральной власти и ослаблению и без того непрочных позиций моджахедов. После заявлений об образовании ИГА в силу объективных причин центральная власть не смогла распространить свое влияние на всю территорию Афганистана. Вооруженная междоусобица поставила страну на грань политико-административной дезинтеграции. Власть администрации Раббани охватывала лишь кабульский регион. Политический хаос сопровождался стагнацией экономики, падением уровня жизни, полным беззаконием и произволом местных властей.
Раббани неоднократно заявлял о готовности передать свою власть в тот день, когда будет создан ответственный орган, в котором будут представлены все провинции и все слои общества. Попытки объединения были тщетны. Сепаратисты изолировали север Афганистана, а на юге страны уже действовали талибы, которые не признавали никого. Правительство ИГА еще рассчитывало на решение проблем Лоя Джиргой, в которой должны были участвовать все афганские авторитеты из разных слоев общества. В афганской истории такие решения традиционных органов власти не раз способствовали выходу страны из тупикового состояния
Развитие многолетней гражданской войны в Афганистане ослабило влияние пуштунского населения, когда-то имевшего ключевые позиции во властных структурах афганского общества. Многолетнее участие в военно-политической борьбе против кабульского режима позволило партиям и группировкам моджахедов, опиравшихся на национальные меньшинства, значительно укрепить свои позиции. К тому же массовая эмиграция и сокращение общей численности населения не способствовали сохранению прежней власти пуштунов. Поражение Хекматияра, стремившегося к восстановлению пуштунской власти, еще более ослабило позиции пуштунов и их влияние в жизни страны. В условиях гражданской войны значительно изменилась правящая элита. Ее основу стали представлять не традиционные слои афганского населения, а выбившиеся во власть малоизвестные лидеры повстанцев, выходце, как правило, из среды непуштунского населения.
Антипуштунская позиция в ходе гражданской войны проявилась в выступлении национальных меньшинств за превращение Афганистана в федеративное государство. В мае 1992 года в Мазари-Шарифе было создано Национальное исламское движение (НИД). а его руководителем стал генерал Дустум — узбек по национальности. Он — дважды герой ДРА, один из орденов ему вручил лично Наджибулла, когда Дустум был командиром батальона госбезопасности. Основной целью созданной им партии, стала борьба за образование федеративного государства, основанного на религии ислама и достижении полного равноправия всех национальностей и племен. Его поддержал популярный полевой командир, ставший военным министром ИГА, Ахмад Шах Масуд (таджик). Вместе с ним за федеративное устройство выступили другие таджикские организации и их лидеры. Знамя федерации поддержали хазарейские партии и другие группировки. Ахмад Шах Масуд и генерал Дустум стали выразителями интересов национальных меньшинств и сосредоточили главное внимание на осуществлении контроля в местах компактного проживания узбеков и таджиков, других этносов в северных районах страны. Война за власть продолжалась, и из этого тупика, казалось, нет никакого выхода.
Таким образом, исламский джихад и «исламская революция» обернулась заурядной борьбой за власть различных враждующих между собой политических группировок, стремившихся к перераспределению привилегий во власти различным этносам. Эта борьба обрекла страну на невероятные жертвы и лишения. Война двух основных группировок не привела к победе какой-либо из них, но внесла неразбериху и хаос во все сферы жизни афганского народа.