Вопрос о втором фронте
Борьба за второй фронт. Советское правительство рассматривало второй фронт как само собой разумеющееся условие успешного ведения войны союзниками по антигитлеровской коалиции, позволявшее вырабатывать единую стратегию, которая должна была привести к быстрейшему разгрому врага. В этом СССР встречал поддержку широких кругов общественности западных стран.
Впервые вопрос об активных военных действиях английской ар.мии на Европейском континенте был поставлен 27 июня 1941 г. во время беседы советского посла в Лондоне И. М. Майского с лордом Бнвсрбруком, членом военного кабинета и одним из влиятельных политических деятелей Англии. Бивербрук заявил в ходе встречи, что правительство Великобритании «готово принять все возможные меры для облегчения нажима немцев на СССР», и изложил при этом некоторые предложения по активизации военных действий Англии.
Бивербрук подчеркнул, что, если бы Советское правительство поставило перед его правительством «вопрос о более тесной кооперации в военной области, британское правительство охотно обсудило бы, что можно сделать»11.
Народный комиссар иностранных дел СССР В. М. Молотов пригласил 29 июня вернувшегося в Москву английского посла Криппса, которому было заявлено о желательности «всемерного усиления действий английской авиации против Германии и на западе, а также десантов на побережье Франции».
Во время следующей встречи с Криппсом, 5 июля 1941 г., народный комиссар иностранных дел СССР сообщил, что, несмотря на напряженные бои, положение на Восточном фронте за последние дни стабилизировалось и «при таком стечении обстоятельств в настоящий момент был бы особенно полезен десант в Северную Францию, а также участие английских военных сил в операции на севере, в районе Мурманска и Петсамо». Эти действия, по мнению советской стороны, были бы «весьма целесообразными и своевременными» и могли бы создать «новое положение на фронтах» 12.
8 июля 1941 г. в Лондон прибыла советская военная миссия, возглавляемая заместителем начальника Генерального штаба Советской Армии генерал-лейтенантом Ф. И. Голиковым. Миссии было поручено обратиться к правительству Англии с предложением об открытии второго фронта в Европе. Однако беседа со стороны английских военных носила формальный характер, и вопрос о высадке английских десантных войск во Францию не был обсужден.
8 июля 1941 г. глава Советского правительства И. В. Сталин получил личное послание премьер-министра Великобритании Черчилля, которое положило начало переписке между главами правительств обоих государств по актуальным проблемам второй мировой войны. С удовлетворением отметив, что «русские армии оказывают такое сильное, смелое и мужественное сопротивление совершенно неспровоцированному и безжалостному вторжению нацистов», Черчилль писал: «Мы сделаем все, чтобы помочь Вам, поскольку это позволят время, географические условия и наши растущие ресурсы. Чем дольше будет продолжаться война, тем большую помощь мы сможем предоставить». Он сообщил в своем послании о предполагаемой в ближайшем будущем «серьезной операции» в Арктике, но обошел молчанием вопрос об английском десанте в Северную Францию13.
После подписания 12 июля 1941 г. советско-английского соглашения о совместных действиях в войне против Германии глава Советского правительства, направляя 18 июля английскому премьер-министру свое первое личное послание, поднял официально вопрос об открытии второго фронта в Европе. И. В. Сталин подчеркивал, что фронт на севере Франции не только мог бы оттянуть силы Гитлера с Востока, но и сделал бы невозможным вторжение Гитлера в Англию и что создание такого фронта было бы популярным в самой Великобритании 14.
Ознакомившись с текстом послания во время встречи с советским послом 19 июля, Черчилль заявил, что «попытка установить сколько-нибудь прочный фронт на севере Франции» является «нереальной». Относительно фронта на севере У. Черчилль ответил И. В. Сталину: «... было бы невозможно при постоянном дневном свете, не обеспечив заранее достаточного прикрытия со стороны самолетов-истребителей, высадить войска, будь то британские или русские, на занятую немцами территорию».
Военные действия Англии ограничивались в то время лишь воздушными налетами на территорию гитлеровской Германии. В новом послании от 26июля английский премьер-министр, выражая свое восхищение «замечательной борьбой» советских армий, говорил, что «воздушные налеты на Германию будут продолжаться с возрастающей мощью»16. Однако эти бомбардировки не заставили немцев снять ни одной эскадрильи с советско-германского фронта.
У. Черчилль во время встречи с советским послом 29 августа 1941 г. заявил, что предполагает развернуть в 1942 г. широкие операции в районе Средиземного моря и в Северной Африке (Ливия), в связи с чем на Ближнем Востоке сосредоточены большие военные силы. «Из слов премьера, — сообщал советский посол в Москву,— можно было заключить, что второй фронт ему мыслится скорее где-то на Ближнем Востоке, чем во Франции». Черчилль выразил сомнение, что фронт во Франции станет возможным и весной 1942 г., если только за зиму не обнаружится, что Германия близка к внутреннему краху 17.
Таким образом, дипломатические переговоры между СССР и Англией в 1941 г. выявили отрицательное отношение английского правительства к открытию второго фронта в Европе.
Советское правительство со всей решительностью продолжало настаивать на открытии второго фронта в Европе. В своем послании от 3 сентября 1941 г. И. В. Сталин писал Черчиллю, что гитлеровская Германия перебросила на Восточный фронт более 30 свежих пехотных дивизий, большое количество танков, самолетов и активизировала действия 46 дивизий своих союзников, в результате чего Советский Союз потерял больше половины Украины и, кроме того, враг оказался у ворот Ленинграда. «Немцы считают опасность на Западе блефом, - говорилось в послании, - и безнаказанно перебрасывают с Запада все свои силы на Восток, будучи убеждены, что никакого второго фронта на Западе нет и не будет» 18.
Между тем английское правительство, как это видно из ответного послания Черчилля, не только считало невозможным открытие второго фронта в 1941 г., но и ставило под сомнение возможность его создания в следующем, 1942 г.
Г.лава Советского правительства в своем ново.м послании английскому премьер-министру подчеркивал: «... отсутствие второго фронта льет воду на мельницу наших общих врагов» 19.
Между тем союзники так и не пошли на открытие второго фронта. Пользуясь этим, гитлеровская армия перешла весной 1942 г. в новое наступление. Вопрос о втором фронте приобретал все большее значение. Теперь он стал предметом дипломатических усилий Советского Союза в отношениях не только с Англией, но и с США.
Под влиянием требований американской общественности об активизации военных действий президент Ф. Рузвельт стремился показать себя сторонником скорейшего открытия второго фронта. В марте
1942 г. он заявил советскому полпреду в США М. М. Литвинову, что «нажимает на англичан», добиваясь создания второго фронта, и готов для этого послать американские войска в Англию. В начале апреля 1942 г. Рузвельт адресовал главе Советского правительства И. В. Сталину личное послание, в котором указывал, что имеет «весьма важное военное предложение, связанное с использованием наших вооруженных сил таким образом, чтобы облегчить критическое положение на Вашем западном фронте»21.
Советское правительство поручило своему полпреду в Вашингтоне уточнить суть его предложений. В беседе с полпредом СССР Рузвельт пояснил, что он со своими советниками пришел к выводу о необходимости открытия второго фронта против Германии путем высадки войск во Франции, но что план этот еще не одобрен Англией п что он хотел бы, чтобы Советское правительство по.могло ему «укрепит!, этот план»22.
20 апреля 1942 г. в ответном послании президенту правительство СССР заявило, что согласно направить в Вашингтон советских представителей «для обмена мнений по вопросу об организации второго фронта в Европе в ближайшее время». В послании указывалось, что эти представители побывают также в Лондоне для обмена мнениями с английским правительством23.
Советское правительство направило в Англию и США наркома иностранных дел В. М. Молотова.
В итоге его переговоров в Вашингтоне в советско-американском коммюнике указывалось, что «была достигнута полная договоренность в отношении неотложных задач создания второго фронта в Европе в 1942 г.».
Английское правительство было вынуждено согласиться па подписание англо-советского коммюнике, в котором была повторена советско-американская формулировка по этому вопросу. Таким образом, США и Англия официально обещали удовлетворить справедливое Требование правительства СССР о скорейшем открытии второго фронта в Европе. Но уже вскоре в меморандуме от 10 июня 1942 г. английское правительство сделало оговорки, смысл которых сводился к тому, что сети второй фронт не удастся открыть в 1942 г., то он будет открыт в 1943 г.
Слова и дела. Черчилль всячески склоняя Рузвельта отказаться от мысли открыть второй фронт в Европе и согласиться па замену его высадкой союзнических войск в Северной Африке. Это отвечало своекорыстным интересам британского империализма: заняться укреплением своих позиций в североафриканских владениях Франции: Во время англо-американских переговоров, происходивших в Лондоне в июле того же года, Рузвельт согласился с позицией правительства Англии.
18 июля1942 г. Черчилль направил послание Сталину, в котором впервые Советскому правительству сообщалось об отказе союзников открыть второй фронт в 1942 г.25 Это было серьезным нарушением союзнического долга и потому вызвало справедливый протест СССР.
В послании Черчиллю от 23июля II. В. Сталин Отмечал, что, «несмотря на известное согласованное Англо-Советское ко икс о принятии неотложных мер по организация второго я в
1942 году, Правительство Великобритании откладывает.
1943 год». Он писал: «Исходя из создавшегося положения на советско-германском фронте, я должен заявить самым категорическим образом, что Советское Правительство не может примириться с откладыванием организации второго фронта в Европе на 1943 год».
Чтобы разрядить накалившуюся обстановку, в августе 1942 г. У. Черчилль прибыл в Москву. Здесь ему и представителю США А. Гарримаиу снова было заявлено, что «именно в 1942 году возможно и следует создать второй фронт в Европе»27. В ответ премьер-министр Великобритании обещал «широкое вторжение на европейский континент» .лишь весной 1943 г.
В это время все усилия Англии и США были направлены на разработку так называемой средиземноморской стратегии, намечавшей высадку в Италии с последующим распространением военных операций на Балканы. Ее справедливо назвали «стратегией малых дел», за которой стояла ставка на затяжную войну, Но эта стратегия таила в себе далеко идущие расчеты, направленные на оккупацию стран Восточной Европы и восстановление в этом регионе господства западных держав. Курс на затягивание войны вызывал широкое недовольство как английской, так и американской общественности. Она решительно требовала активной поддержки Советского Союза.
Разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом создал благоприятные условия для согласования действий союзников, и в частности для открытия второго фронта в Европе. Но союзники продолжали держаться «стратегии малых дел» и не стремились к согласованию своих действий с СССР. На англо-американской конференции, состоявшейся в январе 1943 г. в Касабланке, стороны договорились снова отложить высадку своих войск в Европе Взамен было решено провести ограниченную операцию на о. Сицилия, а непосредственно против Германии ограничиться воздушными налетами, накапливая силы в Англии для высадки на континент, когда «сопротивление Германии ослабнет до необходимой степени».
В ответ на просьбу Советского правительства дать разъяснения по поводу решений, принятых в Касабланке, У. Черчилль в послании от 9 февраля 1943 г. по согласованию с Ф. Рузвельтом сообщил сроки вторжения англо-американских вооруженных сил на Европейский континент — август или сентябрь 1943 г.28 Советский Союз снова и снова требовал не медлить с открытием второго фронта. В ответном послании от 16 февраля глава Советского правительства писал: «Для того чтобы не дать врагу оправиться, по-моему, весьма важно, чтобы удар с Запада не откладывался на вторую половину года, а был бы нанесен еще весной или в начале лета»29.
К сожалению, ни весной, ни в начале лета 1943 г. открытия второго фронта не последовало.
В мае 1943 г. в Вашингтоне состоялась новая встреча Рузвельта и Черчилля, посвященная обсуждению вопросов дальнейшего ведения войны против держав фашистской оси. Союзники, естественно, понимали, что вопрос об открытии второго фронта приобрел неотложный характер. Советское правительство настойчиво обращало внимание английского премьера на то, что на карту поставлено не только сохранение доверия СССР к союзникам. «Нельзя забывать того, — говорилось в послании Сталина от 24 июня 1943 г.,-что речь идет о сохранении миллионов жизней в оккупированных районах Западной Европы и России и о сокращении колоссальных жертв советских армий, в сравнении с которыми жертвы англо-американских войск составляют небольшую величину» 30.
Вашингтонская конференция тем не менее приняла решение отложить открытие второго фронта в Европе на май 1944 г. Советское правительство, протестуя против нарушения США и Англией принятых на себя обязательств, заявило, что «не находит возможным присоединиться к такому решению, принятому к тому же без участия и без попытки совместно обсудить этот важнейший вопрос и могущему иметь тяжелые последствия для дальнейшего хода войны»31.
В вопросе об открытии второго фронта в Европе нашли отражение две противоположные политические концепции ведения войны. Если Советский Союз с самого начала выступал за использование всех сил, способных нанести как можно скорее сокрушительные удары по общему врагу — гитлеровской Германии, и видел во втором фронте средство, отвечающее этой цели, то правительства Англии и США намеревались сберечь свои силы и переложить основное бремя войны на СССР, оттягивая как можно дольше введение в действие своих главных людских и материальных ресурсов. Эта концепция исходила из идеи захвата США и Англией господствующего положения в мире после войны. Отсюда проистекало их стремление ослабить в конечном счете как своих империалистических конкурентов и соперников — Германию и Японию, так и своего союзника — Советское социалистическое государство.