Литература. Искусство.

Культура

    XVII век от­к­ры­ва­ет в ху­до­жес­т­вен­ной жиз­ни Ев­ро­пы но­вую эпо­ху, оз­на­ме­но­ван­ную ве­ли­ки­ми свер­ше­ни­ями че­ло­ве­чес­ко­го ге­ния. На про­тя­же­нии двух с по­ло­ви­ной сто­ле­тий ев­ро­пей­ская куль­ту­ра прош­ла че­рез нес­коль­ко ста­дий раз­ви­тия, каж­дой из ко­то­рых со­от­вет­с­т­во­ва­ла своя пре­об­ла­да­ющая эс­те­ти­чес­кая сис­те­ма. Важ­ней­ши­ми из них бы­ли ба­рок­ко, клас­си­цизм, ро­ман­тизм и ре­ализм.

    Хронологические гра­ни­цы каж­дой из них не сов­па­да­ют в раз­ных ви­дах ис­кус­ств, как и в куль­ту­ре раз­лич­ных стран. Са­ма ху­до­жес­т­вен­ная сис­те­ма, оп­ре­де­ля­ющая дух и строй куль­ту­ры то­го или ино­го пе­ри­ода, спо­соб­на со­че­тать раз­но­род­ные тен­ден­ции, ока­зы­ва­ясь внут­рен­не про­ти­во­ре­чи­вой­, од­на­ко при этом сох­ра­няя един­с­т­во важ­ней­ших сво­их приз­на­ков.

    Специфика от­дель­ных ви­дов ис­кус­ства - му­зы­ки, жи­во­пи­си, те­ат­ра, по­эзии - пре­доп­ре­де­ля­ет как осо­бен­но ин­тен­сив­ное раз­ви­тие, так и ус­той­чи­вость раз­лич­ных ху­до­жес­т­вен­ных прин­ци­пов, иной раз став­ших анах­ро­низ­мом для куль­ту­ры как це­ло­го. Так, ба­рок­ко в ли­те­ра­ту­ре ис­чер­пы­ва­ет се­бя уже к кон­цу XVII в., соз­дав за­ме­ча­тель­ные об­раз­цы вза­имоп­ро­ник­но­ве­ния тра­ге­дий­но­го и ко­ми­чес­ко­го, эк­с­п­рес­сив­ной об­раз­нос­ти, ал­ле­го­ри­чес­кой сим­во­ли­ки, ин­тел­лек­ту­аль­ной глу­би­ны. На­ивыс­ше­го рас­ц­ве­та ли­те­ра­тур­ное ба­рок­ко дос­тиг­ло в Ис­па­нии (по­эзия Л. Гон­го­ра-и-Арго­те, 1561 - 1627; дра­ма­тур­гия Каль-де­ро­на де ла Бар­ка, 1600-1681) и Ан­г­лии (ли­ри­ка Дж. Дон­на, 1572-1631). Ли­те­ра­ту­ра XVI­II в., вдох­нов­ляв­ша­яся иде­ала­ми Прос­ве­ще­ния, от­хо­дит от ба­рок­ко. Од­на­ко сво­е­об­ра­зие этой ху­до­жес­т­вен­ной сис­те­мы, сло­жив­шей­ся под зна­ком пе­ре­ос­мыс­ле­ния гу­ма­низ­ма Воз­рож­де­ния, ока­за­лось в ор­га­нич­ном со­от­вет­с­т­вии с те­ми фор­ма­ми об­раз­нос­ти, ко­то­рые бы­ли при­су­щи му­зы­ке и жи­во­пи­си, где ба­рок­ко еще дол­го сох­ра­ня­ло свое жи­вое зна­че­ние.

    Классицизм же, срав­ни­тель­но ма­ло зат­ро­нув му­зы­ку, вы­ра­зил свою сущ­ность преж­де все­го в жи­во­пи­си и ли­те­ра­ту­ре, вклю­чая дра­ма­тур­гию - на­ря­ду с эпи­чес­кой по­эзи­ей - важ­ней­ший для клас­си­цис­тов ли­те­ра­тур­ный род. Ху­до­жес­т­вен­ную прог­рам­му клас­си­циз­ма сфор­му­ли­ро­вал в трак­та­те «По­эти­чес­кое ис­кус­ство» фран­цуз Н. Бу­ало (1636-1711). Наз­на­че­ни­ем по­эзии он наз­вал вос­пи­та­ние нра­вов и объ­ек­тив­ное сви­де­тель­с­т­во о ми­ре. Эта­ло­ном объ­яв­ля­лось ис­кус­ство ан­тич­нос­ти, его нор­мы по­чи­та­лись не­из­мен­ны­ми на все вре­ме­на. Фан­та­зии и при­хот­ли­вос­ти ху­дож­ни­ков ба­рок­ко бы­ла про­ти­во­пос­тав­ле­на жес­т­кая ре­алис­тич­ность, кри­те­ри­ем прек­рас­но­го приз­на­вал­ся ме­та­фи­зи­чес­ки по­ни­ма­емый ра­зум. Ви­ды и жан­ры ис­кус­ств стро­го раз­г­ра­ни­чи­ва­лись, ус­лов­ность ху­до­жес­т­вен­но­го пос­т­ро­ения и выс­п­рен­ность сти­ля ста­но­ви­лись обя­за­тель­ны­ми, как и мо­ти­вы, за­им­с­т­во­ван­ные у ан­тич­ных ав­то­ров. Ка­но­ны клас­си­циз­ма тре­бо­ва­ли «трех единств» (един­с­т­во вре­ме­ни, мес­та дей­ст­вия и цен­т­раль­но­го со­бы­тия) в дра­ме, стро­го­го раз­г­ра­ни­че­ния «вы­со­ко­го» и «низ­ко­го» (т. е. фоль­к­лор­но­го, фар­со­во­го и т. п.) на­чал в по­эзии, не­укос­ни­тель­но­го соб­лю­де­ния «бла­гоп­рис­той­нос­ти», от­ка­за от все­го субъ­ек­тив­но­го и ло­ма­юще­го пред­с­тав­ле­ния о «ра­зум­ном».

    Сложившись как ху­до­жес­т­вен­ная сис­те­ма еще на ис­хо­де XVII в., клас­си­цизм, од­на­ко, не об­ла­дал для тог­даш­ней ху­до­жес­т­вен­ной ли­те­ра­ту­ры аб­со­лют­ным смыс­лом. В гра­ни­цах той же эпо­хи скла­ды­ва­лось ис­кус­ство, вы­ра­зив­шее под­лин­ную про­ти­во­ре­чи­вость и дей­ст­ви­тель­нос­ти, и че­ло­ве­ка, до­нес­шее слож­ней­шие и объ­ек­тив­но не­раз­ре­ши­мые ду­хов­ные кол­ли­зии,- ис­кус­ство поз­д­не­го Рем­б­ран­д­та, Ве­лас­ке­са, Моль­ера. Пи­са­те­ли Прос­ве­ще­ния обо­га­ти­ли клас­си­цис­т­с­кую эс­те­ти­ку иде­алом «естес­т­вен­но­го че­ло­ве­ка», ко­то­рый ру­ко­вод­с­т­во­вал­ся ве­ле­ни­ями сер­д­ца и нор­ма­ми при­ро­ды, а не пред­рас­суд­ка­ми, гос­под­с­т­во­вав­ши­ми в об­щес­т­ве. Этот иде­ал при­хо­дил в про­ти­во­ре­чие с ре­аль­ным бы­ти­ем, и так за­вя­зы­вал­ся кон­ф­ликт, по­лу­чив­ший свое ху­до­жес­т­вен­ное воп­ло­ще­ние в фор­мах, где слож­но со­че­та­лись са­ти­ра, про­по­ведь, дос­то­вер­ное изоб­ра­же­ние нра­вов, инос­ка­за­ние, прит­ча.

    Просветительская док­т­ри­на «здра­во­го смыс­ла» ока­за­лась не­сов­мес­ти­мой с со­ци­аль­ны­ми ус­та­нов­ле­ни­ями эпо­хи. Оп­ти­мис­ти­чес­кое зву­ча­ние ли­те­ра­ту­ры «ве­ка ра­зу­ма» пос­те­пен­но сме­ня­лось ми­зан­т­ро­пи­чес­ки­ми нас­т­ро­ени­ями, по­буж­дав­ши­ми к рез­ко­му об­ли­че­нию об­щес­т­ва, в ко­то­ром ра­зум бес­си­лен пе­ред эго­из­мом и сво­еко­рыс­ти­ем.

    Другая тен­ден­ция, выз­рев­шая в рам­ках клас­си­циз­ма,- сен­ти­мен­та­лизм с его ин­те­ре­сом к ди­алек­ти­ке ду­ши, к проб­ле­мам со­от­не­сен­нос­ти ра­зу­ма и чув­с­т­ва, к буд­нич­ной жиз­ни и ду­хов­но­му ми­ру ря­до­во­го че­ло­ве­ка. От­к­ры­тие пси­хо­ло­гиз­ма пи­са­те­ля­ми XVI­II в. пред­ве­ща­ло ха­рак­тер ин­те­ре­сов сле­ду­ющей ху­до­жес­т­вен­ной эпо­хи. Этот круг идей и нас­т­ро­ений на­ибо­лее пос­ле­до­ва­тель­но воп­ло­тил­ся во фран­цуз­с­кой ли­те­ра­ту­ре ка­ну­на ре­во­лю­ции, и преж­де все­го у Рус­со, а так­же в твор­чес­т­ве Ге­те. Обе эти круп­ней­шие фи­гу­ры в ев­ро­пей­ской куль­ту­ре XVI­II в. зна­ме­на­тель­ны и как пред­шес­т­вен­ни­ки ли­те­ра­ту­ры сле­ду­юще­го сто­ле­тия, преж­де все­го ро­ман­тиз­ма.

    Как «пер­во­го ро­ман­ти­ка» рас­смат­ри­вал Ге­те уже в XX в. ис­пан­с­кий фи­ло­соф Ор­те­га-и-Гас­сет, ви­дев­ший в ро­ман­тиз­ме «до­по­ня­тий­ное осоз­на­ние то­го, что жизнь - не ре­аль­ность, встре­ча­ющая на пу­ти оп­ре­де­лен­ное чис­ло проб­лем, а ре­аль­ность, ко­то­рая са­ма по се­бе всег­да проб­ле­ма». С прос­ве­ти­те­ля­ми ро­ман­ти­ков раз­де­лял преж­де все­го под­ход к фе­но­ме­ну че­ло­ве­ка: в про­ти­во­вес «здра­во­му смыс­лу» выд­ви­га­лась идея ду­хов­но­го рас­к­ре­по­ще­ния, бег­с­т­ва от уны­лой буд­нич­нос­ти, по­ис­ка спра­вед­ли­вос­ти и кра­со­ты вне пре­де­лов обы­ден­но­го бы­тия. Тра­ги­чес­кое не­сов­па­де­ние меч­ты и дей­ст­ви­тель­нос­ти оп­ре­де­ли­ло тип ро­ман­ти­чес­ко­го ми­ро­со­зер­ца­ния с его ощу­ще­ни­ем тай­ны, зак­лю­чен­ной и в при­ро­де, и в че­ло­ве­ке, с его по­ры­ва­ми к над­мир­ной гар­мо­нии и «ми­ро­вою скор­бью», вы­зы­ва­емой тем, что эти по­ры­вы кон­ча­лись ка­тас­т­ро­фой­, по­лу­чав­шей и дра­ма­ти­чес­кое, и глу­бо­кое иро­ни­чес­кое ху­до­жес­т­вен­ное ос­мыс­ле­ние.

    В эс­те­ти­ке ро­ман­тизм про­воз­г­ла­сил твор­чес­кую власть во­об­ра­же­ния, сво­бо­ду от всех ка­но­нов, мас­ш­таб­ность кон­ф­лик­тов и об­ра­зов, их неп­ре­ду­га­ды­ва­емые со­че­та­ния, обыч­но по­рож­дав­шие под­чер­к­ну­тую ус­лов­ность, сим­во­лич­ность всей соз­да­ва­емой кар­ти­ны. Для те­ат­ра и осо­бен­но для му­зы­ки эта эс­те­ти­чес­кая прог­рам­ма зна­ме­но­ва­ла со­бой це­лый ху­до­жес­т­вен­ный пе­ре­во­рот, нап­рав­ляя раз­ви­тие этих ис­кус­ств вплоть до XX сто­ле­тия.

    В ли­те­ра­ту­ре вла­ды­чес­т­во ро­ман­тиз­ма бы­ло не столь дол­гим, прод­лив­шись, за не­ко­то­ры­ми ис­к­лю­че­ни­ями, как в аме­ри­кан­с­кой или в поль­с­кой куль­ту­ре, при­мер­но три пер­вых де­ся­ти­ле­тия XIX в. В 1842 г. Баль­зак пуб­ли­ку­ет Пре­дис­ло­вие к «Че­ло­ве­чес­кой ко­ме­дии», за­мы­сел ко­то­рой воз­ник у не­го во­семью го­да­ми ра­нее, а пер­вые час­ти этой­, по оп­ре­де­ле­нию сов­ре­мен­ни­ков, «жи­вой ис­то­рии XIX ве­ка» да­ти­ру­ют­ся еще 1830 го­дом. Пре­дис­ло­вие, как и нам­но­го рань­ше по­явив­ши­еся эс­те­ти­чес­кие трак­та­ты Стен­де­ля, чей ше­девр «Крас­ное и чер­ное» вы­шел так­же в 1830 г., зна­ме­ну­ют со­бой дек­ла­ра­цию но­во­го ху­до­жес­т­вен­но­го нап­рав­ле­ния - ре­ализ­ма. Прог­рам­мны­ми прин­ци­па­ми эс­те­ти­ки ре­ализ­ма ста­но­вят­ся прав­ди­вость и ис­то­рич­ность изоб­ра­же­ния, на­сы­щен­ность кар­ти­ны со­ци­аль­но зна­чи­мым со­дер­жа­ни­ем, ти­пич­ность ха­рак­те­ров и об­с­то­ятельств, пси­хо­ло­гизм, стрем­ле­ние за­пе­чат­леть дей­ст­ви­тель­ность во всем бес­ко­неч­но слож­ном и из­мен­чи­вом мно­го­об­ра­зии ее свя­зей.

    Реализм зна­ме­но­вал со­бой в ис­кус­стве «век все­по­ни­ма­ния» (Ман­дель­ш­там). Этот век ос­та­вил неп­ре­хо­дя­щие ху­до­жес­т­вен­ные цен­нос­ти, аб­со­лют­ное зна­че­ние ко­то­рых бы­ло впер­вые пос­тав­ле­но под сом­не­ние в ус­ло­ви­ях уже иной ис­то­ри­чес­кой эпо­хи - ка­тас­т­ро­фи­чес­ко­го по сво­ему ха­рак­те­ру XX сто­ле­тия.

Литература.

    Вытеснение ба­рок­ко клас­си­циз­мом про­ис­хо­ди­ло на про­тя­же­нии XVI­II в. с на­рас­тав­шей ин­тен­сив­нос­тью, од­на­ко твор­чес­т­во вы­да­ющих­ся пи­са­те­лей­-клас­си­цис­тов да­ле­ко пе­ре­рос­ло рам­ки эс­те­ти­ки, сфор­му­ли­ро­ван­ной Бу­ало в «По­эти­чес­ком ис­кус­стве». В про­из­ве­де­ни­ях круп­ней­ших ан­г­лий­ских ро­ма­нис­тов XVI­II в. и та­ких пи­са­те­лей­, как Дид­ро, Лес­синг, Ге­те, яс­но за­яв­ля­ет о се­бе стрем­ле­ние к кон­к­рет­но-исто­ри­чес­ко­му ос­мыс­ле­нию дей­ст­ви­тель­нос­ти, и преж­де все­го сов­ре­мен­нос­ти с ее ос­т­ры­ми проб­ле­ма­ми. Важ­ней­шее зна­че­ние при­об­ре­та­ет вне­сос­лов­ный нрав­с­т­вен­ный иде­ал, вы­ра­жав­ший­ся, как пра­ви­ло, в об­ра­зе «естес­т­вен­но­го че­ло­ве­ка», или, как го­во­рил Лес­синг, «че­ло­ве­ка во­об­ще».

    Раньше все­го прос­ве­ти­тель­с­кие ве­яния да­ли се­бя по­чув­с­т­во­вать в ан­г­лий­ской ли­те­ра­ту­ре. Ан­г­лия выд­ви­ну­ла в эту по­ру це­лую пле­яду про­за­иков, во мно­гом и соз­дав­ших ро­ман как ве­ду­щий жанр ли­те­ра­ту­ры но­во­го вре­ме­ни. Ос­нов­ной раз­но­вид­нос­тью это­го жан­ра вна­ча­ле был прик­лю­чен­чес­ко-би­ог­ра­фи­чес­кий ро­ман Да­ни­еля Де­фо (1661- 1731) и ро­ман-пу­те­шес­т­вие Джо­на­та­на Свиф­та (1667-1745). Соз­да­тель «Ро­бин­зо­на Кру­зо» при жиз­ни был из­вес­тен и мно­го­чис­лен­ны­ми кни­га­ми, пос­вя­щен­ны­ми зна­ме­ни­тым аван­тю­рис­там, пи­ра­там, кур­ти­зан­кам и т. п. В ро­ма­не Де­фо о мо­ря­ке из Йор­ка, про­жив­шем 28 лет на не­оби­та­емом ос­т­ро­ве, воп­ло­щен иде­ал че­ло­ве­ка, соб­с­т­вен­ным упор­с­т­вом, тру­до­лю­би­ем и прак­ти­чес­ким рас­че­том соз­дав­ше­го се­бе оп­ти­маль­ную сре­ду оби­та­ния. При­тя­га­тель­ность «Ро­бин­зо­на Кру­зо», сох­ра­ня­юща­яся на про­тя­же­нии сто­ле­тий­, объ­яс­ня­ет­ся глав­ным об­ра­зом тем, что Де­фо соз­дал под­лин­ный гимн му­жес­т­ву, с ка­ким ге­рой пре­одо­ле­ва­ет соп­ро­тив­ле­ние об­с­то­ятельств, под­чи­няя сво­ей во­ле ок­ру­жа­ющую при­ро­ду и пре­об­ра­зуя ее.

    «Путешествия Гул­ли­ве­ра», са­ти­ри­ко-фан­тас­ти­чес­кий ро­ман Свиф­та, ос­та­ет­ся вер­ши­ной фи­ло­соф­с­кой про­зы клас­си­циз­ма. Это ос­т­ро­са­ти­ри­чес­кое про­из­ве­де­ние, в ко­то­ром Свифт под­верг су­ро­вой кри­ти­ке по­ли­ти­ку, мо­раль, ве­ро­ва­ния, со­ци­аль­ные ус­та­нов­ле­ния сво­ей эпо­хи, про­ти­во­пос­тав­ляя им ти­пич­но прос­ве­ти­тель­с­кую док­т­ри­ну «здра­во­го смыс­ла». Зак­лю­чи­тель­ная часть ро­ма­на («Пу­те­шес­т­вие в стра­ну Гу­иг­н­г­н­мов») мыс­ли­лась как уто­пия: изоб­ра­жен­ная в ней стра­на ло­ша­дей­, на­де­лен­ных че­ло­ве­чес­ким ра­зу­мом, об­ла­да­ет чер­та­ми осу­щес­т­в­лен­но­го иде­ала спра­вед­ли­вос­ти и «здра­во­го смыс­ла». Но эта стра­на под­вер­га­ет­ся опус­то­ши­тель­ным на­бе­гам обезь­яно­по­доб­ных ему, в ко­то­рых лег­ко уз­нать сов­ре­мен­ни­ков Свиф­та. Уто­пия ста­но­вит­ся ан­ти­уто­пи­ей­, что сви­де­тель­с­т­ву­ет о не­ве­рии пи­са­те­ля в со­зи­да­тель­ные воз­мож­нос­ти об­щес­т­ва, в ко­то­ром он жил. Ис­то­ри­чес­кая про­зор­ли­вость Свиф­та и глу­би­на его обоб­ще­ний под­т­вер­ж­де­ны ус­той­чи­вос­тью соз­дан­ной им ан­ти­уто­пи­чес­кой тра­ди­ции.

    Другая ли­ния раз­ви­тия ро­ма­на бы­ла свя­за­на с се­мей­но-бы­то­вой и лю­бов­но-пси­хо­ло­ги­чес­кой про­зой­, пред­с­тав­лен­ной твор­чес­т­вом ав­то­ра ис­к­лю­чи­тель­но по­пу­ляр­ных ро­ма­нов в пись­мах Сэ­мю­эла Ри­чар­д­со­на (1689-1761), про­из­ве­де­ни­ями Ген­ри Фил­дин­га (1707-1754), То­бай­аса Смол­лет­та (1721-1771) и Ло­рен­са Стер­на (1713-1768). Во всех этих кни­гах ос­мыс­ле­на вол­но­вав­шая лю­дей XVI­II в. проб­ле­ма ра­зу­ма и чув­с­т­ва. От­вер­гая хо­лод­ную рас­су­доч­ность, как и бе­зог­ляд­ные по­ры­вы сер­д­ца, пи­са­те­ли сла­ви­ли оду­хот­во­рен­ный­, доб­рый ра­зум, на­де­ляя им ге­ро­ев, бо­рю­щих­ся за свое счас­тье в сос­лов­ном об­щес­т­ве. С про­из­ве­де­ни­ями Стер­на в ли­те­ра­ту­ру вхо­дит сен­ти­мен­та­лизм. Стерн изоб­ра­жа­ет мир ало­гич­ным, ли­шен­ным цель­нос­ти и за­вер­шен­нос­ти.

    Во фран­цуз­с­кой ли­те­ра­ту­ре вли­яние прос­ве­ти­тель­с­т­ва ста­ло осо­бен­но глу­бо­ким со вто­рой по­ло­ви­ны XVI­II сто­ле­тия. Идей­ным ру­бе­жом явил­ся вы­ход пер­во­го то­ма «Энцик­ло­пе­дии» Дид­ро и Д'Алам­бе­ра. В го­ды ре­во­лю­ции клас­си­цизм - во мно­гом ис­кус­ствен­но - вновь за­ни­ма­ет ве­ду­щее мес­то во фран­цуз­с­кой куль­ту­ре, од­на­ко ло­ги­ка ху­до­жес­т­вен­но­го про­цес­са, ве­ду­ще­го от клас­си­цис­та Фран­суа Ма­ри Аруэ Воль­те­ра (1694-1778) к сен­ти­мен­та­лис­ту Жан Жа­ку Рус­со (1712- 1778), а за­тем к ро­ман­тиз­му, тем са­мым не на­ру­ша­ет­ся.

    Черты прос­ве­ти­тель­с­ко­го ми­ро­по­ни­ма­ния все­го яв­с­т­вен­нее ска­за­лись в твор­чес­т­ве Шар­ля Луи Мон­тес­кье (1689-1755) и Ан­ту­ана Фран­суа Пре­во (1697-1763), ав­то­ра «Исто­рии ка­ва­ле­ра де Грие и Ма­нон Лес­ко», по­ло­жив­шей на­ча­ло пси­хо­ло­ги­чес­кой фран­цуз­с­кой про­зе. Ор­га­ни­чес­ко­го син­те­за пси­хо­ло­гиз­ма и ху­до­жес­т­вен­ной мно­гоп­ла­но­вос­ти дос­тиг в сво­их по­вес­тях и дра­мах Де­ни Дид­ро (1713-1784). На­ибо­лее от­чет­ли­во ди­на­ми­ка раз­ви­тия фран­цуз­с­кой ли­те­ра­ту­ры это­го пе­ри­ода обоз­на­чи­лась в твор­чес­т­ве Воль­те­ра и Рус­со.

    Славу при­нес­ли Воль­те­ру тра­ге­дии, а так­же по­эма «Орле­ан­с­кая дев­с­т­вен­ни­ца», ко­то­рую Пуш­кин наз­вал «ка­те­хи­зи­сом ос­т­ро­умия». Од­на­ко выс­ше­го рас­ц­ве­та та­лант Воль­те­ра дос­тиг в фи­ло­соф­с­ких по­вес­тях («Кан­дид», «Прос­то­душ­ный­»), где под­вер­г­ну­та кри­ти­ке вос­хо­дя­щая к Лей­бни­цу идея пре­дус­та­нов­лен­ной гар­мо­нии ми­ра и раз­вен­ча­ны по­рож­да­емые ею ил­лю­зии, буд­то в ми­ре са­ми со­бой не­из­беж­но вос­тор­жес­т­ву­ют спра­вед­ли­вость и доб­ро.

    Руссо ис­хо­дил из мыс­ли о не­сов­мес­ти­мос­ти «общес­т­вен­ной­» и «естес­т­вен­ной­» жиз­ни, од­на­ко его апо­ло­гия при­ро­ды и чув­с­т­ва зак­лю­ча­ла в се­бе не толь­ко фи­ло­соф­с­кое со­дер­жа­ние - она нед­вус­мыс­лен­но бы­ла нап­рав­ле­на про­тив су­щес­т­ву­юще­го по­ряд­ка ве­щей. Нрав­с­т­вен­ный ри­го­ризм Рус­со под­к­реп­лял­ся неп­ри­яти­ем лю­бой со­ци­аль­ной иерар­хии. Эта мысль по­ло­же­на в ос­но­ву ро­ма­на «Юлия, или Но­вая Эло­иза», где пе­ре­пис­ка фи­ло­со­фа и пе­да­го­га Сен-Пре со сво­ей вос­пи­тан­ни­цей­, до­черью ба­ро­на, рас­к­ры­ва­ет два ти­пич­ных ха­рак­те­ра, соз­дан­ных ду­хов­ным кли­ма­том прос­ве­ти­тель­с­кой эпо­хи. Стол­к­но­ве­ние лю­бя­щих с сос­лов­ным ок­ру­же­ни­ем, в ко­то­ром они жи­вут, ос­лож­не­но и внут­рен­ним кон­ф­лик­том в их соб­с­т­вен­ных от­но­ше­ни­ях - кон­ф­лик­том ра­ци­она­лиз­ма со сво­бод­ным чув­с­т­вом. В «Но­вой Эло­изе», как и в «Испо­ве­ди», над ко­то­рой Рус­со ра­бо­тал до пос­лед­них дней жиз­ни, пред­вос­хи­ще­ны мно­гие кол­ли­зии, к ко­то­рым впос­лед­с­т­вии об­ра­тят­ся ро­ман­ти­ки.

    К кон­цу сто­ле­тия пе­ре­жи­ва­ет пе­ри­од подъ­ема не­мец­кая ли­те­ра­ту­ра. Прос­ве­ти­тель­с­кая фи­ло­со­фия ис­кус­ства бы­ла обос­но­ва­на в эс­те­ти­чес­ких трак­та­тах Гот­холь­да Эф­ра­има Лес­син­га (1729-1781), соз­дав­ше­го на­сы­щен­ные со­ци­аль­ной кри­ти­кой дра­мы «Эми­лия Га­лот­ти» и «На­тан Муд­рый­». Идеи Лес­син­га бы­ли под­х­ва­че­ны пи­са­те­ля­ми, объ­еди­нив­ши­ми­ся в дви­же­ние «Бу­ри и на­тис­ка» («Sturm und Drang»), ко­то­рое пред­с­тав­ля­ло со­бой кон­г­ло­ме­рат сен­ти­мен­та­лис­т­с­ких и пред­ро­ман­ти­чес­ких ху­до­жес­т­вен­ных кон­цеп­ций­, оду­хот­во­рен­ных пла­мен­ным, хо­тя и рас­п­лыв­ча­тым сво­бо­до­лю­би­ем. К чис­лу ли­те­ра­то­ров «Бу­ри и на­тис­ка» (штюр­ме­ров) в мо­ло­дос­ти при­над­ле­жа­ли Шил­лер и Ге­те.

    Фридрих Шил­лер (1759-1805) на­чи­нал свой путь дра­ма­ми в про­зе «Раз­бой­ни­ки», «За­го­вор Фи­ес­ко в Ге­нуе», «Ко­вар­с­т­во и лю­бовь». Все они ха­рак­тер­ны ра­ди­ка­лиз­мом прос­ве­ти­тель­с­ких идей­ных кон­цеп­ций и стрем­ле­ни­ем соз­дать об­раз ге­роя-оди­ноч­ки, «бур­но­го ге­ния», всту­пав­ше­го в схват­ку со всем об­щес­т­вом. На сме­ну этим ус­т­рем­ле­ни­ям за­тем при­хо­дят фи­ло­соф­с­кая уг­луб­лен­ность, ис­то­ризм, тон­кий пси­хо­ло­ги­чес­кий ри­су­нок - чер­ты, вы­явив­ши­еся и в ли­ри­ке Шил­ле­ра, и в тра­ге­дии «Дон Кар­лос», где, по сло­вам са­мо­го ав­то­ра, рас­к­ры­ты «борь­ба ра­зу­ма с пред­рас­суд­ка­ми», ста­нов­ле­ние «идеи сво­бо­ды» и ее кон­ф­ликт с «раб­с­т­вом и су­еве­ри­ем».

    Творчество Шил­ле­ра в це­лом не вы­хо­дит за рам­ки клас­си­циз­ма. Как и у Ге­те, клас­си­цизм Шил­ле­ра пред­с­тав­лял со­бой преж­де все­го иде­ал уни­вер­саль­но­го, гар­мо­нич­но­го и строй­но­го ис­кус­ства, ох­ва­ты­вав­ше­го важ­ней­шие проб­ле­мы ис­то­ри­чес­ко­го и сов­ре­мен­но­го бы­тия. Ра­зо­ча­ро­ва­ние во Фран­цуз­с­кой ре­во­лю­ции, ко­то­рую по­эт встре­тил вос­тор­жен­ны­ми гим­на­ми, ска­за­лось в круп­ней­шем про­из­ве­де­нии поз­д­не­го Шил­ле­ра - тра­ге­дии «Вал­лен­ш­тей­н», раз­вен­чи­ва­ющей вой­ну, по­ли­ти­чес­кое на­си­лие и тер­рор, хо­тя ав­тор по-преж­не­му вдох­нов­лял­ся меч­той о сво­бо­де, как и в дру­гих пьесах, на­пи­сан­ных в пос­лед­ний пе­ри­од твор­чес­т­ва,- «Ма­рии Стю­арт», «Орле­ан­с­кой де­ве», «Виль­гель­ме Тел­ле».

    Иоганн Воль­ф­ганг Ге­те (1749-1832) выс­ту­пил с ха­рак­тер­но штюр­мер­с­ких по­зи­ций в про­из­ве­де­ни­ях, при­нес­ших ему сла­ву,- тра­ге­дии «Гец фон Бер­ли­хин­ген» и ро­ма­не «Стра­да­ния мо­ло­до­го Вер­те­ра». В цен­т­ре здесь «бур­ные ге­нии», стра­да­ющие оди­ноч­ки (Пуш­кин наз­вал Вер­те­ра «му­че­ни­ком мя­теж­ным»). Сле­ду­ющий пе­ри­од в твор­чес­т­ве Ге­те, на­чав­ший­ся с пе­ре­ез­дом в Вей­мар в 1776 г., оз­на­ме­но­ван вы­со­ким, «уни­вер­саль­ным» клас­си­циз­мом, ко­то­ро­му ми­ро­вая ли­те­ра­ту­ра обя­за­на и ше­дев­ра­ми ли­ри­ки, и нес­коль­ки­ми дра­ма­ми в сти­хах, и на­пи­сан­ной в про­зе тра­ге­ди­ей «Эгмонт», ко­то­рая от­час­ти пе­рек­ли­ка­ет­ся с «До­ном Кар­ло­сом» Шил­ле­ра.

    Французскую ре­во­лю­цию Ге­те вос­п­ри­нял двой­ст­вен­но: она воп­ло­ща­ла на де­ле воль­но­лю­би­вые меч­ты бы­ло­го штюр­ме­ра, а вмес­те с тем стра­ши­ла вей­мар­с­ко­го клас­си­ка. Про­ти­во­ре­чия Ге­те ска­за­лись на мно­гих его про­из­ве­де­ни­ях этой по­ры. Он вновь об­ра­ща­ет­ся к про­зе, соз­да­вая двух­том­ный ро­ман о Виль­гель­ме Мей­сте­ре («Го­ды уче­ния Виль­гель­ма Мей­сте­ра»; «Го­ды стран­с­т­вий Виль­гель­ма Мей­сте­ра»), пер­вый вос­пи­та­тель­ный ро­ман в не­мец­кой ли­те­ра­ту­ре, по­ло­жив­ший на­ча­ло жан­ру, ко­то­рый ус­пеш­но раз­ви­ва­ет­ся до сих пор. В 1801 г. опуб­ли­ко­ва­на пер­вая часть «Фа­ус­та», слож­ней­шей фи­ло­соф­с­кой тра­ге­дии, ко­то­рая об­на­жи­ла од­но из ко­рен­ных про­ти­во­ре­чий не­мец­ко­го са­мо­соз­на­ния - раз­рыв сло­ва и де­ла, идеи и прак­ти­ки, со­зер­ца­ния и пос­туп­ка. Над все­ми про­ти­во­ре­чи­ями Ге­те здесь воз­вы­ша­ют­ся его не­по­ко­ле­би­мый гу­ма­низм и неп­ри­ятие са­мых раз­ных форм ду­хов­но­го и со­ци­аль­но­го на­си­лия над лич­нос­тью. Вто­рая часть тра­ге­дии, за­кон­чен­ная в 1831 г., ха­рак­тер­на ши­ро­той ми­фо­ло­ги­чес­ко­го и ис­то­ри­чес­ко­го фо­на и уг­луб­ле­ни­ем той ак­тив­ной гу­ма­нис­ти­чес­кой тен­ден­ции, ко­то­рая ока­за­лась неп­ре­хо­дя­щим за­во­ева­ни­ем Ге­те - мыс­ли­те­ля и ху­дож­ни­ка.

    К это­му вре­ме­ни на ли­те­ра­тур­ной сце­не уже влас­т­ву­ет ро­ман­тизм, зат­ро­нув­ший и ли­ри­ку поз­д­не­го Ге­те. Про­нес­ши­еся над Ев­ро­пой ис­то­ри­чес­кие бу­ри яс­но вы­яви­ли ог­ра­ни­чен­ность, кри­зис­ность иде­оло­гии Прос­ве­ще­ния. Ро­ман­ти­ки выс­ту­пи­ли как пев­цы чув­с­т­ва, сос­ре­до­то­чив­шие свои уси­лия на по­пыт­ках раз­га­дать тай­ну лич­нос­ти, про­ник­нуть в ее ду­хов­ный мир. Фи­ло­соф­с­кая глу­би­на, мас­ш­таб­ность, «кос­мич­ность» об­ра­зов, тя­го­те­ние к сим­во­ли­ке и ус­лов­нос­ти со­че­та­лись у ро­ман­ти­ков с от­то­чен­ным пси­хо­ло­гиз­мом, при­чем в от­ли­чие от прос­ве­ти­те­лей их ин­те­ре­со­ва­ли не столь­ко об­щие за­ко­ны, сколь­ко час­т­ные, глу­бо­ко ин­ди­ви­ду­аль­ные пре­лом­ле­ния ду­шев­ной жиз­ни.

    Философской опо­рой ро­ман­ти­ков был иде­ализм, про­ти­во­пос­тав­лен­ный праг­ма­тич­но­му ра­зу­му XVI­II сто­ле­тия. В твор­чес­т­ве ро­ман­ти­ков вы­ра­зи­лось ус­т­рем­ле­ние к бес­ко­неч­но­му, они вос­п­ри­ни­ма­ли каж­дое со­бы­тие как яв­ле­ние ду­хов­но­го бы­тия, не приз­на­юще­го де­тер­ми­ни­ро­ван­нос­ти ре­аль­ны­ми об­с­то­ятель­с­т­ва­ми эпо­хи. Но эти об­с­то­ятель­с­т­ва влас­т­но на­по­ми­на­ли о се­бе, вно­ся эле­мент про­ти­во­ре­чия в идей­но-эсте­ти­чес­кую прог­рам­му ро­ман­тиз­ма. Про­ти­во­ре­чие воп­ло­ти­лось в кон­цеп­ции «ро­ман­ти­чес­кой иро­нии», приз­на­ющей не­дос­ти­жи­мость иде­ала, од­на­ко нас­та­ива­ющей на обя­за­тель­нос­ти ус­т­рем­ле­ния к не­му, как бы прак­ти­чес­ки эфе­ме­рен он ни ока­зы­вал­ся.

    Искусство ро­ман­ти­ков ос­но­вы­ва­лось не на прин­ци­пе под­ра­жа­ния при­ро­де, а на прин­ци­пе сот­вор­чес­т­ва с при­ро­дой и да­же пре­об­ра­зо­ва­ния ее. По­это­му так пыш­но рас­ц­ве­ли в ро­ман­ти­чес­кой ху­до­жес­т­вен­ной куль­ту­ре все­воз­мож­ные ус­лов­ные фор­мы и ти­пы обоб­ще­ния. Са­ма мысль об ак­тив­нос­ти ис­кус­ства бы­ла боль­шим за­во­ева­ни­ем ро­ман­тиз­ма. Не мень­шее зна­че­ние имел и но­вый ис­то­ризм, ут­вер­див­ший­ся в ро­ман­ти­чес­кую эпо­ху. Он про­явил­ся в вос­п­ри­ятии сов­ре­мен­нос­ти как дви­жу­щей­ся ис­то­рии, пол­ной кон­ф­лик­тов, ди­на­ми­ки и про­ти­во­ре­чий. Как и дру­гие ха­рак­тер­ные для ро­ман­ти­ков эс­те­ти­чес­кие ус­т­рем­ле­ния (в час­т­нос­ти, кон­к­рет­ность опи­са­ния фо­на со­бы­тий­, «мес­т­ный ко­ло­рит» и т. п.), этот ис­то­ризм был бе­зус­лов­ным ху­до­жес­т­вен­ным об­ре­те­ни­ем.

    В Гер­ма­нии ро­ман­ти­чес­кое дви­же­ние чер­па­ло свои ос­нов­ные идеи из тру­дов вы­да­ющих­ся фи­ло­со­фов-иде­алис­тов, в осо­бен­нос­ти Кан­та, Фих­те и Шел­лин­га. Ро­ман­тизм как офор­мив­ше­еся ху­до­жес­т­вен­ное яв­ле­ние здесь выс­ту­пил еще на ис­хо­де XVI­II в., ког­да тво­ри­ли Шил­лер и Ге­те и на­би­рал си­лу та­лант вы­да­юще­го­ся ли­ри­ка Фрид­ри­ха Гель­дер­ли­на (1770-1843), ко­то­рый ос­тал­ся чужд ис­ка­ни­ям но­вой шко­лы. Раз­ли­ча­ют­ся нес­коль­ко эта­пов ис­то­рии не­мец­ко­го ро­ман­тиз­ма. Са­мый ран­ний свя­зан с де­ятель­нос­тью си­ен­с­кой груп­пы пи­са­те­лей­, воз­г­лав­ля­емой брать­ями Фрид­ри­хом (1772-1829) и Ав­гус­том Виль­гель­мом (1767-1845) Шле­ге­ля­ми, ко­то­рые сфор­му­ли­ро­ва­ли ос­нов­ные прин­ци­пы ро­ман­ти­чес­ко­го ми­ро­по­ни­ма­ния. На­ибо­лее та­лан­т­ли­вым пи­са­те­лем это­го круж­ка был Но­ва­лис (1772-1801), чьи про­из­ве­де­ния про­ник­ну­ты мис­ти­чес­ким пан­те­из­мом.

    На вто­ром эта­пе раз­ви­тия не­мец­ко­го ро­ман­тиз­ма ве­ду­щая роль при­над­ле­жит гей­дель­бер­г­с­ко­му круж­ку, к ко­то­ро­му при­над­ле­жа­ли и зна­ме­ни­тые со­би­ра­те­ли на­род­ных ска­зок братья Якоб (1785-1863) и Виль­гельм (1786-1859) Гримм. Сво­их вер­шин ро­ман­ти­чес­кое ху­до­жес­т­вен­ное дви­же­ние дос­тиг­ло в твор­чес­т­ве Эр­н­с­та Ама­дея Те­одо­ра Гоф­ма­на (1776-1822). Его глав­ной те­мой бы­ла те­ма ху­дож­ни­ка, ис­кус­ства. Глу­бо­кий раз­рыв меж­ду твор­чес­ким соз­на­ни­ем и ре­аль­ной жиз­нью, в ко­то­рой гос­под­с­т­во­ва­ло бюр­гер­с­кое ску­до­умие, вы­зы­вал у пи­са­те­ля пес­си­мис­ти­чес­кий взгляд на дей­ст­ви­тель­ность. Ро­ман­ти­чес­кая иро­ния ста­ла до­ми­нан­той его про­из­ве­де­ний­, соз­да­ющих гро­тес­к­ный мир, в ко­то­ром пе­реп­ле­те­ны дра­ма­тизм и сар­казм, ли­ри­ка и фан­тас­ма­го­рия.

    «Барабанщиком ре­во­лю­ции» на­зы­вал се­бя Ген­рих Гей­не (1797- 1856), чья «Кни­га пе­сен» ста­ла од­ной из вер­шин ро­ман­ти­чес­кой ли­ри­ки. Яр­кое са­ти­ри­чес­кое да­ро­ва­ние Гей­не рас­к­ры­лось в «Пу­те­вых кар­ти­нах» и пуб­ли­цис­ти­ке. Вос­тор­жен­но встре­тив ре­во­лю­цию 1848 г., Гей­не вос­п­ри­нял ее по­ра­же­ние как крах на­дежд на об­нов­ле­ние дей­ст­ви­тель­нос­ти. Его поз­д­нее твор­чес­т­во ок­ра­ше­но пес­си­миз­мом.

    Романтизм был яв­ле­ни­ем, ох­ва­ты­ва­ющим как все ев­ро­пей­ские ли­те­ра­ту­ры, так и мо­ло­дую ли­те­ра­ту­ру США, раз­ви­вав­шу­юся сво­е­об­раз­ны­ми пу­тя­ми. В аме­ри­кан­с­ком ро­ман­тиз­ме до­ми­ни­ро­ва­ла идея об­ре­те­ния ду­хов­ной не­за­ви­си­мос­ти от Ан­г­лии. Круп­ней­шие пи­са­те­ли-ро­ман­ти­ки Джеймс Фе­ни­мор Ку­пер (1789-1851), Эд­гар По (1809- 1849), Гер­ман Мел­вилл (1819-1891), Уолт Уит­мен (1819-1892) и дру­гие все глуб­же осоз­на­ва­ли не­сов­па­де­ние де­мок­ра­ти­чес­ких прин­ци­пов, про­воз­г­ла­шен­ных ре­во­лю­ци­ей 1776 г., и ре­аль­ной прак­ти­ки бур­жу­аз­но­го об­щес­т­ва в ее спе­ци­фи­чес­ки аме­ри­кан­с­ких чер­тах. Па­фо­сом их твор­чес­т­ва ста­но­ви­лось стрем­ле­ние воп­ло­тить са­мо­быт­ность ис­то­ри­чес­кой жиз­ни за­оке­ан­с­кой рес­пуб­ли­ки, скла­ды­вав­ших­ся здесь осо­бен­нос­тей мыш­ле­ния, эти­ки, куль­ту­ры. Меч­та о под­лин­ной де­мок­ра­тии и ду­хов­ном ве­ли­чии че­ло­ве­ка вдох­нов­ля­ла твор­чес­кие ис­ка­ния аме­ри­кан­с­ких ро­ман­ти­ков, от­ме­чен­ные под­лин­ным но­ва­тор­с­т­вом, шла ли речь о ли­ри­ке По, о фи­ло­соф­с­ко-алле­го­ри­чес­ком ро­ма­не Мел­вил­ла «Мо­би Дик» или о «Лис­ть­ях тра­вы» Уит­ме­на - кни­ге, во мно­гом оп­ре­де­лив­шей ха­рак­тер все­го пос­ле­ду­юще­го раз­ви­тия ми­ро­вой по­эзии.

    В аме­ри­кан­с­кой ли­те­ра­ту­ре ро­ман­тизм ос­та­вал­ся жи­вым, твор­чес­ки ак­тив­ным нап­рав­ле­ни­ем вплоть до окон­ча­ния Граж­дан­с­кой вой­ны. В ев­ро­пей­ских ли­те­ра­ту­рах его хро­но­ло­ги­чес­кие рам­ки го­раз­до бо­лее уз­ки. Так, в Ан­г­лии ро­ман­ти­чес­кое дви­же­ние, пе­ре­жив свой апо­гей в пер­вую чет­верть ве­ка, за­тем быс­т­ро за­ту­ха­ет с ухо­дом из жиз­ни Джо­на Кит­са (1795-1821), Пер­си Би­ши Шел­ли (1792-1822) и Джор­д­жа Гор­до­на Но­эля Бай­ро­на (1788-1824). Ма­ни­фес­том ан­г­лий­ско­го ро­ман­тиз­ма бы­ло пре­дис­ло­вие к «Ли­ри­чес­ким бал­ла­дам» (1800) Уиль­яма Вор­д­с­вор­та (1770-1850) и Са­мю­эла Тей­ло­ра Коль­рид­жа (1777-1834), про­воз­г­ла­шав­ших, что де­ло по­эта - изоб­ра­жать жизнь ду­ши, от­во­ра­чи­ва­ясь от уродств «же­лез­но­го ве­ка», ис­кать гар­мо­нии в пат­ри­ар­халь­ном ук­ла­де прош­ло­го, в сель­с­кой идил­лии, в ми­ре вы­со­ких грез и страс­т­ных ду­хов­ных по­ры­вов. Об­ла­дая вы­да­ющим­ся ли­ри­чес­ким да­ро­ва­ни­ем, Вор­д­с­ворт, Коль­ридж и близ­кие им ли­те­ра­то­ры, сос­та­вив­шие «озер­ную шко­лу», мно­гим обо­га­ти­ли ан­г­лий­скую по­эзию, но их по­зи­ции ос­та­ва­лись кон­сер­ва­тив­ны­ми, а иде­алы - глу­бо­ко уто­пич­ны­ми.

    Это от­тол­к­ну­ло от «озер­ной шко­лы» вы­да­юще­го­ся ли­ри­ка Кит­са. Еще рез­че по­ле­ми­зи­ро­ва­ли с иде­ями ма­ни­фес­та 1800 г. Бай­рон и Шел­ли, свя­зав­шие свою судь­бу с ос­во­бо­ди­тель­ны­ми дви­же­ни­ями эпо­хи. Бай­рон зас­лу­жен­но поль­зо­вал­ся сла­вой од­но­го из са­мых ра­ди­каль­но нас­т­ро­ен­ных ху­дож­ни­ков Ев­ро­пы. Ог­ром­ным бы­ло воз­дей­ст­вие его ли­ри­ки и по­эмы «Па­лом­ни­чес­т­во Чайльд Га­роль­да», ко­то­рая вы­ве­ла на сце­ну ро­ман­ти­чес­ко­го бун­та­ря-инди­ви­ду­алис­та, ти­пич­но­го ра­зо­ча­ро­ван­но­го ге­роя пос­ле­на­по­ле­онов­с­кой по­ры. Горь­кий скеп­сис, не­на­висть к лю­бым фор­мам ду­хов­но­го по­ра­бо­ще­ния - этот ком­п­лекс идей­, сос­та­вив­ших фе­но­мен бай­ро­низ­ма, об­ла­дал не­одо­ли­мой при­тя­га­тель­нос­тью для нес­коль­ких по­ко­ле­ний.

    Шелли в сво­их меч­тах о бес­к­лас­со­вом об­щес­т­ве шел еще даль­ше, и все его твор­чес­т­во про­ник­ну­то ти­ра­но­бор­чес­ким па­фо­сом, тя­го­те­ни­ем к мас­ш­таб­ной проб­ле­ма­ти­ке, слож­ной сим­во­ли­ке и об­раз­нос­ти. Од­на­ко в ли­те­ра­ту­ре выз­ре­ва­ют и ре­алис­ти­чес­кие тен­ден­ции, впер­вые о се­бе за­явив­шие в цик­ле ис­то­ри­чес­ких ро­ма­нов Валь­те­ра Скот­та (1771-1852). В 30-е го­ды выс­ту­па­ет блес­тя­щая пле­яда ро­ма­нис­тов ре­алис­ти­чес­ко­го скла­да.

    Лидером это­го нап­рав­ле­ния в ан­г­лий­ской ли­те­ра­ту­ре явил­ся Чарльз Дик­кенс (1812-1870). Вы­да­ющий­ся юмо­рист и са­ти­рик, он был и неп­рев­зой­ден­ным мас­те­ром со­ци­аль­но-кри­ти­чес­ко­го ро­ма­на, ох­ва­ты­вав­ше­го са­мые раз­ные об­лас­ти жиз­ни об­щес­т­ва. Его про­из­ве­де­ния, на­чи­ная с «Пос­мер­т­ных за­пи­сок Пик­квик­с­ко­го клу­ба», ста­ли под­лин­ной ху­до­жес­т­вен­ной эн­цик­ло­пе­ди­ей бы­та, нра­вов, проб­лем, про­ти­во­ре­чий ан­г­лий­ской жиз­ни.

    Социальные ро­ма­ны Дик­кен­са - «Дом­би и сын», «Тя­же­лые вре­ме­на», «Боль­шие ожи­да­ния» и др.- ос­та­ют­ся од­ной из вер­шин ре­алис­ти­чес­кой ли­те­ра­ту­ры XIX в.

    Его сов­ре­мен­ник Уиль­ям Мей­кпис Тек­ке­рей (1811-1863) был круп­ней­шим са­ти­ри­ком, соз­да­те­лем зна­ме­ни­той «Ярмар­ки тщес­ла­вия», ро­ма­на-хро­ни­ки, в ко­то­ром скеп­ти­чес­ки опи­сы­ва­ет­ся вся сис­те­ма цен­нос­тей тог­даш­не­го об­щес­т­ва. В от­ли­чие от Дик­кен­са, Тек­ке­рей был чужд оп­ти­мис­ти­чес­ких на­дежд, хо­тя в «Ньюко­мах» и дру­гих сво­их ро­ма­нах стре­мил­ся по­ка­зать си­лы, спо­соб­ные про­ти­вос­то­ять прак­ти­цис­т­с­ко­му убо­жес­т­ву, яз­ви­тель­но выс­ме­ян­но­му им в «Ярмар­ке тщес­ла­вия». Эти по­пыт­ки не при­нес­ли ус­пе­ха - твор­чес­т­во Тек­ке­рея при­ме­ча­тель­но преж­де все­го глу­би­ной и точ­нос­тью са­ти­ри­чес­ко­го обоб­ще­ния. Оно сыг­ра­ло су­щес­т­вен­ную роль и в раз­ви­тии ис­то­ри­чес­ко­го ро­ма­на, под пе­ром Тек­ке­рея став­ше­го под­лин­но ре­алис­ти­чес­ким по­лот­ном («Исто­рия Ген­ри Эс­мон­да», «Вир­гин­цы»).

    Во Фран­ции ли­те­ра­тур­ный про­цесс XIX в. про­те­кал нес­коль­ко по-ино­му. Ро­ман­тизм, пе­ре­жив свой апо­гей в на­чаль­ные де­ся­ти­ле­тия ве­ка, про­дол­жа­ет сох­ра­нять зна­че­ние твор­чес­ки ак­тив­ной шко­лы, по­ка не за­вер­ша­ет­ся путь Жорж Санд (1804-1876) и Вик­то­ра Гю­го (1802- 1885). В то же вре­мя уже в 30-40-е го­ды соз­да­ют свои луч­шие про­из­ве­де­ния клас­си­ки ре­ализ­ма Оно­ре Баль­зак (1799-1850), Стен­даль (1783-1842), Прос­пер Ме­ри­ме (1803-1870). Два нап­рав­ле­ния дол­гие го­ды раз­ви­ва­ют­ся па­рал­лель­но, свя­зан­ные слож­ны­ми от­но­ше­ни­ями вза­им­но­го вли­яния и по­ле­ми­ки, под­час ос­т­рой. Ре­алист Стен­даль ока­зы­ва­ет­ся ав­то­ром од­но­го из ма­ни­фес­тов ро­ман­тиз­ма - трак­та­та «Ра­син и Шек­с­пир» (1825). В твор­чес­т­ве Баль­за­ка пос­то­ян­но чув­с­т­ву­ют­ся ро­ман­ти­чес­кие мо­ти­вы, а у Гю­го, на­обо­рот, со вре­ме­нем уси­ли­ва­ют­ся чер­ты ре­алис­ти­чес­кой по­эти­ки.

    Жорж Санд (псев­до­ним Ав­ро­ры Дю­де­ван) не­из­мен­но вдох­нов­ля­лась про­тес­том про­тив ти­ра­нии во всех ее про­яв­ле­ни­ях и ис­пы­та­ла силь­ное вли­яние уто­пи­чес­ких идей. Раз­ре­ше­ние про­ти­во­ре­чий об­щес­т­вен­но­го раз­ви­тия она свя­зы­ва­ла глав­ным об­ра­зом с тор­жес­т­вом хрис­ти­ан­с­ко­го иде­ала.

    Творческий путь Вик­то­ра Гю­го длил­ся шесть де­ся­ти­ле­тий. Он был круп­ней­шим по­этом и дра­ма­тур­гом сво­его вре­ме­ни, ав­то­ром прос­лав­лен­ных ро­ма­нов - как ис­то­ри­чес­ких, так и пос­вя­щен­ных сов­ре­мен­нос­ти (сре­ди пос­лед­них на­ибо­лее из­вес­тен ро­ман «Отвер­жен­ные»). Гю­го счи­тал, что ис­кус­ство дол­ж­но изоб­ра­жать со­бы­тия ук­руп­нен­но, ис­поль­зуя преж­де все­го та­кие при­емы, как кон­т­раст и гро­теск. Он соз­да­вал яр­кие, ти­та­ни­чес­кие об­ра­зы и вы­во­дил на сце­ну не­за­уряд­ные ха­рак­те­ры. Все твор­чес­т­во Гю­го нап­рав­ле­но про­тив раз­ных форм на­си­лия над сво­бо­дой и гу­ман­нос­тью, про­тив фа­на­тиз­ма и поп­ра­ния прав лич­нос­ти. Он соз­дал мно­гог­ран­ное по­лот­но жиз­ни.

    Но все-та­ки ма­гис­т­раль­ную ли­нию раз­ви­тия ли­те­ра­ту­ры уже с 30-х го­дов оп­ре­де­лял во Фран­ции ре­ализм. Су­щес­т­вен­ную роль в ук­реп­ле­нии по­зи­ций ре­ализ­ма сыг­ра­ло твор­чес­т­во Ме­ри­ме как но­вел­лис­та и дра­ма­тур­га. Еще бо­лее ве­ли­ка в этом про­цес­се роль Стен­да­ля (псев­до­ним Ан­ри Бей­ля). Мно­гим свя­зан­ное с нас­ле­ди­ем прос­ве­ти­те­лей­, его твор­чес­т­во вы­ра­зи­ло кон­ф­лик­ты и дра­мы эпо­хи, увен­чан­ной ре­во­лю­ци­ей 1830 г. В тот год вы­шел луч­ший ро­ман Стен­да­ля «Крас­ное и чер­ное», где ан­та­го­низм сил ре­во­лю­ции и ре­ак­ции пре­ло­мил­ся в судь­бе юно­ши, стре­мив­ше­го­ся лю­бы­ми сред­с­т­ва­ми ут­вер­дить­ся на вер­х­них сту­пе­нях со­ци­аль­ной иерар­хии и по­тер­пев­ше­го жиз­нен­ное и мо­раль­ное кру­ше­ние. В «Пар­м­с­кой оби­те­ли» Стен­даль дос­тиг но­вых вер­шин, ана­ли­ти­чес­ки изоб­ра­жая дра­му ге­роя-ро­ман­ти­ка в го­ды на­по­ле­онов­с­ких войн и в удуш­ли­вой ат­мос­фе­ре пе­ри­ода Рес­тав­ра­ции. Не­за­вер­шен­ный ро­ман «Люсь­ен Ле­вей­» стал зак­лю­чи­тель­ным зве­ном три­ло­гии, вос­п­ри­ни­ма­ющей­ся как ху­до­жес­т­вен­ная ис­то­рия мо­ло­до­го ев­ро­пей­ца XIX сто­ле­тия. Но­вел­лы Стен­да­ля, его ме­му­ар­ные кни­ги и эс­те­ти­чес­кие ра­бо­ты вхо­дят в зо­ло­той фонд ре­алис­ти­чес­кой ли­те­ра­ту­ры.

    Крупнейшим ее за­во­ева­ни­ем стал мно­го­том­ный цикл ро­ма­нов и по­вес­тей Баль­за­ка «Че­ло­ве­чес­кая ко­ме­дия». Баль­зак до­би­вал­ся все­ох­ват­нос­ти это­го цик­ла с по­ра­зи­тель­ным упор­с­т­вом на всем про­тя­же­нии сво­его не­дол­го­го твор­чес­ко­го пу­ти. Пи­са­тель стре­мил­ся соз­дать ис­то­рию нра­вов сов­ре­мен­ной Фран­ции, счи­тая, что ро­ма­ны пи­шет са­ма дей­ст­ви­тель­ность, а он яв­ля­ет­ся лишь ее сек­ре­та­рем. Эпо­пея Баль­за­ка под­раз­де­ля­ет­ся на три боль­шие час­ти («Этю­ды нра­вов», «Фи­ло­соф­с­кие этю­ды», «Ана­ли­ти­чес­кие этю­ды»); в свою оче­редь, внут­ри «Этю­дов нра­вов» вы­де­ля­лись сце­ны про­вин­ци­аль­ной­, па­риж­с­кой­, час­т­ной­, во­ен­ной­, по­ли­ти­чес­кой­, де­ре­вен­с­кой жиз­ни. По пла­ну эпо­пея дол­ж­на бы­ла вклю­чить 143 про­из­ве­де­ния, из ко­то­рых Баль­зак ус­пел за­вер­шить 95.

    По сво­им по­ли­ти­чес­ким взгля­дам Баль­зак был ле­ги­ти­мис­том, но тре­бо­ва­ния ху­до­жес­т­вен­ной ис­ти­ны по­буж­да­ли его объ­ек­тив­но раз­вен­чи­вать соб­с­т­вен­ное по­ли­ти­чес­кое убеж­де­ние. В «Че­ло­ве­чес­кой ко­ме­дии» соз­дан ис­чер­пы­ва­ющий по сво­ей пол­но­те «кол­лек­тив­ный пор­т­рет» Июль­с­кой мо­нар­хии. Об­ли­чи­тель­ный смысл про­из­ве­де­ния не ук­рыл­ся уже от пер­вых его чи­та­те­лей. Баль­зак ос­тал­ся не толь­ко блис­та­тель­ным хро­ни­ке­ром, но и неп­рев­зой­ден­ным со­ци­аль­ным ана­ли­ти­ком, пи­са­те­лем под­лин­но эпи­чес­ко­го да­ро­ва­ния, ши­ро­ко раз­д­ви­нув­шим гра­ни­цы ре­алис­ти­чес­ко­го ро­ма­на. Ис­то­рии по­бе­ди­те­лей в бит­ве за ус­пех и жертв их де­ятель­нос­ти, ис­то­рии мо­ло­дых лю­дей той эпо­хи, ис­то­рии ху­дож­ни­ков, фи­ло­со­фов, ге­ро­ев-рес­пуб­ли­кан­цев - вся ши­ро­кая па­но­ра­ма об­щес­т­вен­ной и час­т­ной жиз­ни Фран­ции меж­ду ре­во­лю­ци­ями 1830 и 1848 гг. вос­соз­да­на в эпо­пее Баль­за­ка, под­лин­но не­ис­чер­па­емой в мно­го­об­ра­зии зат­ро­ну­тых ею проб­лем, об­ри­со­ван­ных на ее стра­ни­цах пер­со­на­жей­, ти­пов, кол­ли­зий­, про­ти­во­ре­чий­, драм. «Че­ло­ве­чес­кая ко­ме­дия» по сей день ос­та­ет­ся вер­шин­ным тво­ре­ни­ем ре­ализ­ма прош­ло­го ве­ка в ми­ро­вой ли­те­ра­ту­ре. Вплоть до сов­ре­мен­нос­ти ре­ализм раз­ви­ва­ет­ся под зна­ком пло­дот­вор­но­го воз­дей­ст­вия Баль­за­ка.

    Во фран­цуз­с­кой ли­те­ра­ту­ре но­вый этап раз­ви­тия ре­ализ­ма свя­зан с твор­чес­т­вом Гюс­та­ва Фло­бе­ра (1821-1880), выс­ту­пив­ше­го пос­ле по­ра­же­ния ре­во­лю­ции 1848 г. Бес­по­щад­ный кри­тик по­ряд­ков и нра­вов Вто­рой им­пе­рии, Фло­бер при­нес в ли­те­ра­ту­ру дух пре­дель­ной объ­ек­тив­нос­ти изоб­ра­же­ния, трез­вос­ти оце­нок, сво­бо­ды от вся­чес­ких ил­лю­зий. Скеп­ти­цизм и пес­си­мизм Фло­бе­ра наш­ли вы­ход в луч­ших его ро­ма­нах «Гос­по­жа Бо­ва­ри», «Вос­пи­та­ние чувств», в са­ти­ри­чес­ком «Лек­си­ко­не про­пис­ных ис­тин» и дру­гих про­из­ве­де­ни­ях пи­са­те­ля. Он сде­лал пред­ме­том сво­его изоб­ра­же­ния пош­лость сов­ре­мен­ной дей­ст­ви­тель­нос­ти, выб­рал ге­ро­ями ти­пич­ных пред­с­та­ви­те­лей бур­жу­аз­ной сре­ды, от­ка­зал­ся от вся­кой «дек­ла­ма­ции» в ис­кус­стве, до­би­ва­ясь глу­бо­кой ана­ли­тич­нос­ти и мно­гоп­ла­но­вос­ти соз­да­ва­емой кар­ти­ны. Твор­чес­т­во Фло­бе­ра яви­лось од­ним из важ­ней­ших звень­ев на пу­ти от ре­ализ­ма XIX в. к ли­те­ра­ту­ре на­шей эпо­хи.