Собирательство в первобытно-общинном обществе
Американский историк 19 столетия Морган впервые доказал, что род – основа первобытно-общинного строя, а экономическая основа строя – общинная собственность.
Первые шаги человечество в хозяйственной деятельности делало с помощью присваивающих форм. Понадобилось огромное количество поколений для перехода к производящей форме хоздеятельности.
Собирательство являлось присваивающей формой хозяйства, однако с увеличением доли скотоводства и земледелия эта форма играла все меньшее хозяйственное значение.
В начале формирования первобытно-общинного общества собирательство носило случайный характер в целях личного непосредственного потребления: собирались съедобные плоды, корнеплоды, стебли, улитки, ягоды, личинки. Намного позднее собирательство стало более планомерным: собирались плоды по мере их созревания, создавались запасы впрок. Собирательство, которым занимались женщины, давало практически всегда благоприятный результат. Мужское занятие охотой не всегда оканчивалось удачей.
В первой половине 20 века немецкий исследователь Суматры Фольц так описал хозяйственную жизнь первобытного племени кубу. Это племя кочевало, постоянно переходя с места на место в поисках богатой созревшими плодами местности. Вечером они сплетали из ветвей своеобразный защитный купол-зонт, который защищал людей от дождя и ветра. Все свои силы и помыслы кубу растрачивали на то, чтобы найти пропитание. Пищей им служили: ягоды, фрукты, клубни и корни, которые кубу научились откапывать заостренными палками. Не гнушались люди этого племени поедать лягушек, ящериц, личинок жуков и бабочек, гусениц, рассматривая их, как отличное дополнение к рациону. Бывали случаи, когда кубу разоряло птичьи гнезда, ловило в местных ручьях раков, крабов, рыбу. Вообще, необходимо отметить, что у кубу охота и рыбная ловля занимали несущественное место вследствие неразвитости орудий труда. Чтобы хоть как-то прокормиться, народ кубу с утра до вечера занимался собирательством всего, что годилось в пищу. Когда наступали в этом отношении благополучные дни, то есть пищи было много, туземцы наедались впрок, до отвала. Однако в плохие дни часто ложились на ночлег голодными. В этом племени ни у кого даже мысли не возникало, что можно сделать запас, к примеру, бананов или клубней. Кубу собирали пищу лишь для утоления голода, и съедали все собранные продукты питания.
У племен, живших в северных широтах, хоздеятельность была несколько другой.
Так, известный исследователь Камчатки 18 века, описал подробно камчадалов, не преодолевших тогда первобытную стадию развития. Он писал, что это племя использовало лишнее время, оставшееся после рыбной ловли, на собирательство трав, корней, ягод не только в целях питания, но и лечения.
По осени рвали женщины-камчадалки крапиву, зная ее разнообразные и вкусовые и лечебные свойства. Эту траву после сбора мочили, мяли, обдирали и помещали в сухие проветриваемые места в своих жилищах. Женщины также ходили по тундре, искали мышьи норы и вынимали из них корни лилий.
По весне женщины в тундре собирали черемшу и некоторые другие молодые травы. Женщины этого племени питали большое пристрастие к зелени, практически не вынимали ее изо рта. Возможно, у первобытных племен было интуитивно нащупанное понимание, как избежать витаминного голода (цинги). Целыми днями собирали они травы, приходили домой с полной ношей, но всему находилось применение.